Срок действия эмбарго на импорт продовольствия, введенного в ответ на западные санкции,  продлен. Как отмечает Евроньюс,  эмбарго наносит сильный ущерб европейским производителям продуктов питания.  Действительно общие потери европейцев на нашем продовольственном рынке оцениваются в диапазоне от 15 до 20 млрд евро. Россия, кажется, должна была радикально выиграть, но это не вполне так. В силу серьезных ограничений по доступности кредита, а также неподготовленностью нашего сельского хозяйства к стремительному расширению рынков, основным бенефициаром санкций стали Белоруссия и Бразилия.

Согласно данным Федеральной таможенной службы, объем импорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья снизился в среднем на 33,6% (до 26,5 млрд долларов) в прошлом году по отношению к 2014-му. Однако наиболее пострадавшие от продэмбарго страны уже сумели переориентироваться на другие рынки сбыта. Например, Литва, поставлявшая в 2013 году в Россию 22% всей производимой в стране говядины, в 2015 году нарастила ее производство на 15% по сравнению с 2014-м (так же как и производство мяса птицы), то есть альтернативы нашему рынку были найдены. Чего нельзя сказать, например, о Финляндии, существенно снизившей за два года объем производства сыров, треть которых поставлялась ранее в Россию. Зато потерявшая в России треть всего своего рынка сбыта яблок Польша без труда компенсировала убытки, увеличив поставки яблочного сока в нашу страну в 15 раз!

Выпавшие объемы импортного мяса (кроме дорогой говядины) в Россию заместили главным образом Бразилия, Белоруссия и сама виновница санкционной войны — Украина. Рыбу (по объему, но не качеству) мы без труда смогли заместить за счет южных морей и Дальнего Востока.

Главным же бенефициаром российского продэмбарго можно считать Белоруссию, которая к тому же лидирует среди стран, занявшихся реэкспортом запрещенной к ввозу в Россию продукции. «Все наши показательные мероприятия вроде сжигания запрещенных товаров на границе в основном приумножили коррупцию, поскольку та же Белоруссия продолжает поставлять к нам вдвое-трое больше яблок и сыров, чем раньше, сколько никогда сама не производила, — уверен директор ЗАО "Совхоз им. Ленина”, член правления Национального союза производителей молока («Союзмолоко») Павел Грудинин. — Мы также видим коррупционные риски в том, что сейчас разрешили к ввозу мясо и овощи для детского питания: это еще одна лазейка для взимания взяток».

По подсчетам Минсельхоза, до 60–70% объема подпадающей под продэмбарго продукции удалось заместить за счет собственного производства, а не смены поставщиков. Однако участники рынка скептически оценивают это утверждение. С одной стороны, действительно, за прошлый год российские животноводы во всех категориях хозяйств произвели скота и птицы на убой на 350 тыс. тонн (+4,2%) больше, чем прежде, но главным образом за счет увеличения производства свинины и курятины. Производство же говядины продолжает снижаться (–1,1% к прошлому году) второй год подряд ввиду падения спроса на более дороге мясо и заморозку инвестпроектов из-за волатильности курса рубля. Это в свою очередь привело к увеличению дефицита сырого молока и прекращению роста в этой отрасли в прошлом году.

«Мы считаем, что в целом на мясной отрасли эмбарго никак не сказалось, поскольку страны, из которых его ввоз запрещен, занимали чуть более четырех процентов рынка, — говорит руководитель исполкома Национального мясного союза Сергей Юшин. — Австралийская говядина уже тогда была запрещена, европейская свинина тоже (из-за чумы свиней), а соотношение импорта и внутреннего производства изменилось по причине увеличения курса доллара, снижения спроса и увеличения выпуска продукции за счет введения в строй заложенных еще до эмбарго мощностей. Так что по многим видам мяса мы закрыли позиции еще до эмбарго, и от его продления средний и крупный бизнес ничего не ждут».

По расчетам «Союзмолоко», снизившийся импорт молочной продукции (с 9,4 млн тонн в 2013 году до 7,1 млн в 2015-м) освободил отечественным производителям до 20% местного рынка. Вскоре после введения антисанкций объем импортных поставок молокопродуктов сократился почти на треть, но вскоре был компенсирован белорусскими производителями, которым под эту лавочку государство активно субсидировало создание новой переработки. Если в 2013 году из Белоруссии было ввезено около 42% всех молокопродуктов, в 2014 — 52%, то за 10 месяцев прошлого года — более 85%! Многие российские производители именно поэтому заморозили свои инвестпроекты, которые на фоне белорусских оказались заведомо нерентабельными. Другая причина сдерживания роста новых производств — неуверенность инвесторов в обеспеченности сырьем. Россия до сих пор на 25% зависит от импортного сырого молока, главным образом белорусского. Таким образом, можно сказать, что от эмбарго в молочной отрасли выиграли первым делом наши соседи по Таможенному союзу.

Несмотря на это, отечественным производителям удалось в 2015 году нарастить производство сыров более чем на 20% (455 тыс. тонн) и на 16,5% — сырных продуктов (135 тыс. тонн), хотя поставки импорта из неподзапретных стран тоже выросли существенно. И здесь главным образом «выстрелил» малый бизнес, хотя быстро набил шишки на высокой себестоимости производства качественных сыров, дефиците пригодного для сыроделия молока и в итоге скатился к подмене его пальмовым маслом, импорт которого в страну вырос на треть в прошлом году.

Судя по всему, для того чтобы получить реальные выгоды от эмбарго его в том или иновм виде придется продлить еще лет на пять, при этом необходимо предложить более широкую программу поддержки сельсхозпроизводителей, конткурентноспособную по отношению к белорусской программе.