Как следует из данных мониторинга Минэкономразвития за первое полугодие, добыча газа всей группой «Газпром», включая «Газпром нефть», упала на 13,1%. Практически на столько же сократился и экспорт (12,9%).

 

Правда, ведомство Алексея Улюкаева прогнозирует, что картина по итогам года окажется не столь удручающей: добыча в целом снизится на 7,2%, до 414 млрд. кубометров (антирекорд с момента создания «Газпрома»). В свою очередь, его присутствие на зарубежных рынках сократится на 5,5%, что в физическом выражении составит 164,6 млрд. кубов.

 

Экспортному фиаско компании, которая ещё совсем недавно (в 2011 году) установила мировой рекорд корпоративной квартальной прибыли, в правительстве подыскали весьма тривиальное оправдание. Его «виновниками» оказались неблагоприятная ценовая конъюнктура (падение мировых цен на углеводороды), потеря украинского рынка, а также козни европейских потребителей. Так, по данным МЭР за январь-май средняя экспортная цена российского топлива, по данным Минэкономики, составила $249,7 за тысячу кубометров. Что означает сокращение на четверть по сравнению с аналогичным периодом 2014 года.

 

Подвели и европейцы, которые активно включились в энергетические баталии между Москвой и Киевом на стороне последнего. Речь идёт о реверсных поставках газа на Украину из стран Восточной Европы, которые компенсировали отказ правительства Арсения Яценюка от закупок российского топлива. В ответ на этот демарш «Газпром» зимой этого года ограничил поставку газа в Европу. А именно, объёмов сверх оговоренных в экспортных контрактах. Таким образом, российскому монополисту не удалось воспользоваться ситуацией, когда в первом квартале потребление газа в ЕС выросло на 12% в годовом выражении.

 

Отыграться как в прежние времена на внутреннем рынке, где «Газпром» активно теснят конкуренты («Роснефть», Новатэк и др.), экспортному монополисту не удаётся. По оценке МЭР, в этом году доля компании в добыче газа в России снизится до 66% (69,5% в 2014 г. и 74,5% в 2012 г.).

 

Тенденция к сокращению газового рынка отчётливо проявилась ещё в прошлом году, отмечает руководитель аналитического управления Фонда национальной энергетической безопасности Александр Пасечник.

 

 — В 2014 году продажи «голубого топлива» в мире упали на 3,5%. Это произошло по целому ряду причин. Что бы ни заявляли приверженцы традиционных углеводородов о незыблемости позиций их сырья на энергетическом рынке, в Европе (основной рынок сбыта «Газпрома») развивается электрогенерация, основанная на возобновляемых источниках энергии. То есть тех, которые используют энергию ветра, воды, солнечного света, отчасти биотопливо. Атомная энергетика это отдельная история, но её доля в мировом энергобалансе тоже увеличилась: где-то на 2%. Возвращает утраченные позиции и уголь. Всё это объективно приводит к снижению потребности в газе.

 

Свою роль сыграла и «сланцевая революция» в США. Ещё один важный момент — переориентация части рынка на сжиженный природный газ взамен трубопроводного, на котором исторически специализировался «Газпром». Преимущество СПГ состоит в том, что его можно поставлять по более гибким маршрутам, а также продавать на спотовом рынке. В этом сегменте тоже отмечаются изменения — прирост в 2014 году по сравнению с предшествующим годом.

 

— Почему российский газовый монополист игнорировал этот сегмент торговли и транспортировки газа?

 

— Я бы не говорил так категорично. Ещё в 2009 году в рамках проекта «Сахалин-2» начал работать первый в России завод по производству СПГ мощностью 9,6 млн. тонн в год. Отсюда топливо транспортируется морем в Японию, Южную Корею, Китай, Тайвань и Таиланд. В портфеле «Газпрома» есть ещё ряд СПГ-проектов. В частности, «Владивоcток-СПГ», «Балтийский СПГ» (завод планируется построить в районе морского порта Усть-Луга в Ленинградской области), регазификационный терминал СПГ в Калининградской области (для снабжения сжиженным газом российского анклава).

 

— Но кроме «Сахалина-2» ни один из названных проектов так и не реализован…

 

— Завод в Усть-Луге планируется запустить до 2019 года. Он будет ориентирован на рынки Испании, Португалии, Великобритании и других стран. В свою очередь, «Газпромбанк» будет строить предприятие по производству малотоннажного СПГ, мощностью около 300 тысяч тонн в год (рынок сбыта — промышленный кластер стран Скандинавии).

 

— В начале июля Алексей Миллер заявил, что «Владивосток-СПГ» не рассматривается больше как приоритетный для «Газпрома» проект.

 

— Это компенсируется планами строительства второй ветки сахалинского газопровода для увеличения его мощности в два раза (на 5 млн. тонн). Это совместный проект с Shell. То есть «Газпром» старается, как говорится, «быть в тренде». А все участники газового рынка склоняются к тому, что доля сжиженного газа будет прирастать.

 

Впрочем, не всё так просто. Рынок СПГ, скорее всего, будет иметь отрицательную динамику. Поскольку газовые цены привязаны к нефтяным, а «чёрное золото», как известно, дешевеет. Что может затормозить реализацию СПГ-проектов. В условиях экономического спада их рентабельность под большим сомнением. В период низких нефтяных цен российский трубопроводный газ может снова выйти в фавориты.

 

Немаловажно, что у «Газпрома» есть незадействованные мощности, которые превышают сегодняшний уровень добычи. Так что корпорация может достаточно быстро нарастить производственные показатели на 50%.

 

— Вопрос, как это сделать в условиях падающего спроса и «энергетической войны» с Евросоюзом…

 

— Действительно, ожидания роста спроса к 2020 году пока не оправдываются. Из-за чего пробуксовывают многие инфраструктурные проекты по доставке газа в ЕС. Как известно, сорвалось строительство «Южного потока», есть проблемы и с «Турецким потоком». Также, несмотря на заявленную руководством «Газпрома» несколько лет назад диверсификационную модель развития, несколько задерживается переход в активную фазу восточных маршрутов: «Сила Сибири-1» и «Алтай».

 

Если первый проект постепенно реализуется, то судьба второго газопровода (между газовыми месторождениями Западной Сибири и Синьцзян-Уйгурским автономным районом на западе Китая) пока не ясна. Хотя определены и объемы поставок (порядка 30 млрд. кубометров в год), и примерный маршрут, и ресурсная база (т.н. сеноманский газ из Западной Сибири). Ожидается, что документ по поставкам газа по западному маршруту может быть подписан в сентябре 2015 года, в ходе визита Владимира Путина в КНР. Впрочем, не факт, что он к этому времени будет согласован двумя сторонами.

 

— Это связано с торможением экономического роста в Китае, одним из симптомов которого стал недавний обвал на местных фондовых рынках?

 

— Китайцы в свою стратегию энергообеспечения закладывают дополнительные объемы, которые должен был начать поставлять «Газпром» к 2020 году.

 

— Тогда в чём проблема? Или они просто хотят поторговаться с Москвой, извлекая выгоду из обострения энергетических разногласий между Россией и ЕС?

 

— Разумеется, китайское руководство учитывает тот факт, что Брюссель понемногу вытесняет российский газ (зачастую из чисто политических соображений) с европейского рынка. С другой стороны, сами европейцы заинтересованы в том, чтобы Россия не переключилась окончательно на восточное направление энергопоставок. Если в качестве ресурсной базы «Силы Сибири-1» выступают восточносибирские месторождения, то сырьё с западносибирских месторождений (после ввода в строй газопровода «Алтай») им придётся делить с Китаем.

 

— Оригинально же они проявляют свою заинтересованность, срывая один за другим новые газотранспортные проекты «Газпрома» в ЕС…

 

— Положения Третьего энергопакета Евросоюза не позволили нашей компании реализовать «Южный поток». Однако «Турецкий поток» — это полностью адаптированный к указанному документу транспортный коридор. Потому что «Газпром» брался доставить газ до турецко-греческой границы, после чего европейцы могут делать с ним всё, что захотят. «Газпром» не претендовал на то, чтобы владеть газотранспортной инфраструктурой на территории ЕС.

 

— Тогда в чём камень преткновения по «Турецкому потоку»?

 

— Думаю, этот проект будет реализован в усечённом виде. Одну ветку для поставок газа на турецкий рынок мы, скорее всего, построим. Однако судьба трёх остальных (общая мощность трубопровода 63 млрд. кубометров в год) находится в подвешенном состоянии. Это связано с рядом неопределённостей, в частности, Турция ввязалась в военный конфликт на Ближнем Востоке. Поэтому руководство «Газпрома» в качестве подстраховки уже заявило о возможности строительства «Северного потока-2»: к двум уже работающим магистралям, проложенным по дну Балтики, добавятся ещё две.

 

— Собственно говоря, этого и добивалась Германия, последовательно саботируя все проекты российской корпорации для Юга и Востока Европы…

 

— Немцы оперативно устраняют все препятствия, связанные с Третьим энергопакетом, когда дело касается поставок в Германию и в Северную Европу. Тем более что они видят, как снижается добыча газа в Голландии. А поставки в южные и восточные европейские страны Берлин не интересуют.

 

Резюмируя, нельзя все проблемы «Газпрома» списывать на качество менеджмента компании. Есть ряд объективных обстоятельств (стагнация мировой экономики и связанное с этим падение цен на нефть), которые изменили глобальный «энергетический ландшафт». В своё время надо было выстраивать модели развития бизнеса, исходя не только из оптимистических, но и из пессимистических сценариев.

 

Фото: Дмитрий Рогулин/ТАСС