Германский портал экономических новостей Deutsche Wirtschafts Nachrichten опубликовал аналитическую статью Михаэля Бернеггера Erdöl-Preiskrieg: Gefährlich nicht nur für Russland, sondern für Weltwirtschaft, в которой рассматриваются угрозы мировой экономике вследствие недобросовестного влияния на стоимость углеводородов.  

 

Все обстоятельства указывают на то, что в обозримом будущем цены на нефть не только не вырастут, но, наоборот, продолжат свое падение. Развязанная Саудовской Аравией и поощряемая США нефтяная война призвана поставить Россию на колени. Однако подобная стратегия может иметь крайне серьезные последствия: она способна привести к краху всей мировой экономики.

 

Нефтяной ценопад

С середины 2014 г. цены на нефть претерпели масштабное и стремительное падение. В течение года черное золото подешевело практически в два раза. Это падение является частью общей тенденции для цен на сырьё с 2011 г. Однако в случае с углеводородами этот ценопад должен рассматриваться с учетом факторов глобального спроса и предложения, которые в большинстве случаев обусловлены секторально.

 

Нефтяной и газовый секторы характеризуются тремя отличительными чертами. Самая инновационная и быстро растущая отрасль обременена большими долгами, обладает высокой производственной стоимостью и не дает положительной ликвидности. Картель, который в этой развивающейся отрасли видит для себя смертельную угрозу, ведет против неё необъявленную войну. А мировой спрос на нефть совершенно неэластичен. Он больше зависит от роста объема доходов в немногих развивающихся странах, нежели от изменения цен. Сейчас более значимыми стали другие рынки, чем было ранее.

 

В нашем исследовании мы выделяем четыре основных причины столь стремительного падения мировых цен на сырьё: a) ожидание скорого решения Федеральной резервной системы США по оптимизации размера процентной ставки; б) укрепление доллара; в) стремительное, откровенно избыточное увеличение объема производственных мощностей благодаря большим инвестициям, которые пришли на рынок с явным опозданием; г) то, что это все происходит на фоне падения спроса в Китае, ощутимо влияющего на ситуацию в других странах и экономических пространствах.

 

Нефть – важнейший сырьевой товар в мире. На глобальном рынке сырья она занимает от 50% до 70%. Нефть – это основной энергоноситель, применяемый в транспорте, отоплении и производстве электроэнергии. Нефть также служит источником для получения целого ряда промежуточных и конечных продуктов – полимеров и химикалий. В ценообразовании большую роль играет оборот энергоносителей. А нефтегазовый сектор – это та отрасль, в которую за последние пять лет было привлечено особенно много капитала. Именно поэтому мы концентрируем свое внимание на этом секторе. Он крайне важен сам по себе, более того, он способен опосредованно влиять на другие отрасли.

 

Что же случилось на нефтяном рынке? С 2008 г. объемы добычи газа и нефти сильно выросли. Важнейшим фактором послужила «сланцевая революция» в Соединенных Штатах. Этой революции приписывается технологический прорыв в способе добычи газа и нефти. Нашумевшая технология «гидравлического разрыва пласта» (fracking) сочетает в себе гидравлический разрыв и горизонтальное бурение в глубоких пластах горной породы.

 

Благодаря внедрению этой технологии буквально за несколько лет круто поменялся длящийся с 1970 г. тренд снижения объемов добычи нефти в США. Еще в 2008 г. средний ежедневный объем добычи нефти в США достиг своего исторического минимума с 1946 г., а именно 5 млн. баррелей в день. Однако за последние годы добыча стремительно возросла: по состоянию на апрель 2015 г. (последний период, данными по которому мы располагаем) уровень добычи достиг своего пика с 1970 г. Свежие данные, по всей видимости, покажут дальнейший рост.

 

В 2014 г. США впервые за многие десятилетия снова встали в ряд крупнейших производителей нефти, обогнав при этом Россию и Саудовскую Аравию. Этот взрывной рост объемов американской добычи был воспринят саудитами как явная угроза. Благодаря «сланцевой революции» страны ОПЕК могли бы потерять значительную долю рынка и распрощаться с возможностью существенно влиять на ценообразование.

 

Во второй половине 2014 г. Саудовская Аравия коренным образом изменила политический курс, точно так же, как и в 1985 г. Королевство оставило свою традиционную роль «компенсирующего производителя», который путем сдерживания предложения в конечном итоге стабилизирует цены на нефть. Вместо этого саудиты воспрепятствовали общему снижению размеров квот в рамках ОПЕК и довольно продолжительное время демонстративно добывали больше нефти, чем им позволяла бы их квота. Поэтому объемы производства стран ОПЕК параллельно достигли своих рекордных показателей.

 

На решающих направлениях саудиты смогли дать рынку сигнал, раскрывающий их истинные цели. Это намеренное увеличение предложения внесло вклад в падение общемировых цен на нефть. При этом большую роль сыграла продажа нефти по фьючерсам. Они хотели обеспечить оптимальную цену на свой товар в будущем, чем и обусловили столь стремительное удешевление нефти.

 

Как надували сланцевый пузырь

Чтобы полностью осознать положение обоих игроков, стоит сделать акцент на нескольких конкретных моментах. Американские производители сланцевых углеводородов не относятся к числу крупных энергетических концернов, а, напротив, являются по большей части молодыми, независимыми малыми и средними предприятиями, которые «грабительски» заполучили право на разведку недр и быстро развернули производство.

С точки зрения производителя у этой технологии и модели ведения бизнеса имеется ряд серьезных недостатков:

 

• Высокая стоимость производства: технология гидравлического разрыва пласта (ГВП) – крайне дорогостоящий процесс, так как приходится производить бурение горных пород на очень большой глубине. Средняя цена безубыточности в зависимости от условий и стоимости добычи лежит между $70 и $100 за баррель.
• Недолговечные запасы месторождений. Среднее месторождение сланцевой нефти после года добычи истощается более чем на 40%, в то время как месторождения, разрабатываемые традиционным способом, за год теряют лишь 4%. Значительная часть сланцевых месторождений полностью опустошается за два года добычи.
• Хотя в США имеется огромное количество сланцевых нефтеносных районов, по-настоящему перспективные месторождения, которые располагают большими резервами, уже находятся в разработке, а открытия новых месторождений в будущем пока не предвидится.
• За время сланцевого бума этот способ добычи ни в газовой, ни в нефтяной отрасли не достиг положительной ликвидности. Данная бизнес-модель в силу своего увязания в долгах вынуждена стимулировать приток все новых и новых инвестиций, чтобы осваивать новые месторождения и наращивать добычу.
• Высокая задолженность в сочетании с мизерной величиной собственного капитала, отсутствие положительной ликвидности: до сегодняшнего дня губительный эффект от обрушения цен на нефть сдерживался за счет принятия защитных мер, а именно применения производных финансовых инструментов (деривативов). Сейчас для многих производителей наступает сложный период, когда действие ответных мер иссякает, а цены на нефть гораздо ниже, чем производственные затраты.

В качестве плюсов этого способа можно все-таки отметить повышенную производительность благодаря технологическому новаторству, обусловившему также удешевление специализированного оборудования. Более того, новая технология постоянно совершенствуется на практике. Статистически доказано, что производители будут способны на протяжении двух последующих лет значительно увеличивать объемы прибыли. Благодаря практическому совершенствованию технологии добычи сланцевых углеводородов производители рассчитывают на постепенное снижение стоимости добычи. Однако вероятность того, что по прошествии двух прибыльных лет доходы могут резко сократиться, никто не исключал. Сланцевая отрасль тесно связана с политическим подтекстом. Она в скором времени обещает существенно снизить зависимость США от зарубежных энергоносителей, а именно из кризисных областей.

 

К экономическим и политическим преимуществам развития отрасли добавляются большие риски для безопасности окружающей среды: технология ГВП требует применения огромного количества воды. Это представляет опасность заражения грунтовых вод. Большие объемы выброса метана и углекислого газа наносят непоправимый вред атмосфере. Добыча по технологии ГВП способна вызвать геологические проблемы, такие как изменение ландшафта, что может пагубно сказаться на населенных пунктах и их жителях.

 

Нефти много не бывает

Саудовская Аравия имеет три мотива, обуславливающих её политику:

 

• Это, очевидно, нефтяная война, в которой производители сланцевой нефти должны быть повержены. По мнению саудитов, они своей деятельностью дестабилизируют весь мировой рынок нефти и сводят влияние ОПЕК на нет. Обрушение нефтяного рынка – это средство, с помощью которого Королевство намерено длительное время удерживать рыночную цену нефти на порядок ниже, чем производственные затраты сланцевых компаний. Намерение саудитов, по всей видимости, заключается в том, чтобы сделать сланцевую нефть абсолютно нерентабельной и одновременно ощутимо наказать сланцевых инвесторов. Это ценовая война за долю нефтяного рынка, а также за влияние на нем.
• Привить странам-членам ОПЕК чувство дисциплины. Отдельные государства на протяжении долгого времени не соблюдали свои квоты на добычу нефти, игнорируя тем самым позицию Саудовской Аравии.
• Ослабление Ирана. Иран испытывает острую потребность в экспорте, чтобы снова поставить свою страну на рельсы экономического развития. При этом Иран не располагает современной нефтяной индустрией. Чтобы постоянно наращивать производство, он нуждается в больших инвестициях, которые будут обусловлены высокими ценами на нефть. Саудовская Аравия вступила с Ираном и с союзными ему режимами в схватку за влияние в Ормузском проливе и на всем Ближнем Востоке.

Основная слабость американских сланцевых производителей заключается в совокупности долгосрочной рентабельности, высокой, нарастающей подобной снежному кому задолженности и прекращения действия защитных мер. Поэтому их производство крайне убыточно и может вызвать коренные изменения или даже крах всей отрасли. Компании должны изо всех сил стараться найти средства на обслуживание своих долгов. Пока объем наличных средств для инвестирования будет превышать их текущие расходы, они будут оставаться на плаву.

 

Этому Саудовская Аравия противопоставляет крайне низкую стоимость производства, а именно около $20 за баррель, впечатляющие подтвержденные резервы, а также огромный стабилизационный фонд, который способен поддерживать государственный бюджет на протяжении семи лет без дополнительных доходов. Действия саудитов находят поддержку в лице других ключевых членов ОПЕК, к примеру, ОАЭ и Кувейта, которые также обеспокоены положением на нефтяном рынке. Остальные члены организации оказались в довольно непростой ситуации, так как они, прежде всего, не располагают такими резервами и планировали свои бюджеты из расчета цены на нефть в размере $100 за баррель. Наиболее пострадавшими оказались Нигерия и Венесуэла.

 

Правительство США никоим образом не препятствовало политике Эр-Рияда, а, наоборот, всячески поддерживало и приветствовало ее. Одним из следствий стало то, что Россия столкнется с жизненно важной для нее экономической проблемой. Традиционно склоняющийся к республиканцам энергетический сектор страны не пользуется особой симпатией у нынешней администрации Обамы. Она постоянно конфликтует с ним по поводу экологической безопасности и в целом имеет с ним множество противоречий – к примеру, по трубопроводу Keystone (частично построенная система трубопроводов, через которую нефть с канадских нефтеносных песков поступает на перерабатывающие заводы в США – прим. ФАН). Нынешняя администрация Белого дома хочет вести абсолютно иную энергетическую политику и в большей степени поощряет использование возобновляемых источников энергии.

 

Ущерб от того, что «сланцевый пузырь» лопнет, первоначально оценивался как минимальный. Сланцевый сектор в общей сложности задолжал около $200 млрд. Это ограниченное видение ситуации, которая кажется не представляющей угрозу всей системе. Ни администрация, ни Центробанк (ФРС) не считают своей обязанностью поддержать сланцевую отрасль. На президентских и парламентских выборах в конце 2016 г. низкие цены на топливо должны составить благоприятную конъюнктуру. Низкие цены на энергоносители увеличивают реальные доходы населения и стимулируют рост спроса.

 

Падение цен на нефть стремительное, но явно недостаточное, чтобы устранить все конкурентов на рынке. В первую очередь для Саудовской Аравии в данный момент нет никаких причин останавливать перепроизводство. Ни одна из трёх её целей не достигнута. Напротив, имеются свидетельства того, что сланцевые компании были в состоянии наращивать производство, когда цена поднялась до отметки в $65.

 

Куда путь держим

В итоге на нефтяном рынке сложилась крайне нестандартная ситуация. В обычном случае, когда цены отчетливо падают, снижается и объем предложения. Спрос, напротив, при снижении цены должен вырасти. В конечном счете, спрос и предложение выравниваются, стабилизируя цены. Но в данном случае этот механизм в краткосрочной и среднесрочной перспективе не работает. Падение цен на нефть не способствует снижению предложения, а, наоборот, приводит к максимальному наращиванию производства.

 

Ценовая война на стороне производителя имеет смысл лишь потому, что спрос по цене совершенно неэластичен, зато крайне эластичен по размеру доходов. Другими словами, спрос в долгосрочной перспективе вряд ли меняется при значительных колебаниях нефтяных цен. Напротив, он резко возрастает с ростом доходов в развивающихся странах. Это обуславливает очень необычную ценовую динамику. С 2000 г. уровень этого спроса очень изменился.

 

До этого времени общий спрос стран-членов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), куда входят, в том числе, наиболее развитые государства, доминировал над остальным миром. То же относилось и к ежегодному приросту. А с 2000 г. спрос стран ОЭСР вошел в период стагнации, в то время как потребление трех экономических пространств показало уверенный рост: это Китай, сами члены ОПЕК и страны БРИК без учета Китая (Россия, Индия и Бразилия). С тех пор динамика роста совокупного потребления стран трёх этих экономических пространств преобладала над ОЭСР.

 

По этой причине мы столкнемся в ближайшие два или три года с нестандартным поведением спроса. Даже при крайне низких рыночных ценах на нефть мы не наблюдаем роста спроса. На фоне обвалов в России, Бразилии и некоторых странах ОПЕК, а также стагнации в Китае, остальных странах ОПЕК и Индии спрос на нефть может падать и дальше. При этом перепроизводство может продолжиться. На данный момент производство превышает спрос как минимум на 3 млн. баррелей в день.

 

Как следствие, хранилища по всему миру переполнены. В США уровень запасов нефтепродуктов даже достиг своего исторического максимума. Европа и Азия не располагают столь внушительными складскими мощностями. По всей видимости, нефтехранилища заполнены до отказа, и едва ли найдется свободное место для хранения. Сейчас значительная часть всего мирового танкерного флота используется в качестве плавучих хранилищ.

 

Столь масштабное перепроизводство может вызвать дополнительное обрушение цен на нефть. Однако рынок ожидает совершенно другого – что за ближайшие два года стоимость нефть прибавит от $10 до $15 за баррель. Это ожидание выглядит очень странным: подобный ценовой спад еще никогда не заканчивался тем, что участники рынка ожидали бы повышения цен и по этой причине забивали бы свои хранилища до отказа. Логичным поведением в таком случае была бы масштабная распродажа и ожидание низких цен в долгосрочной перспективе. Хранилища были бы опустошены. И все это – на фоне массового закрытия предприятий и банкротств. Однако это у нас еще впереди.