Газовый торг с Китаем.

Часть 1. Объемы и источники поставок

Александр Собко

Закончил химический факультет МГУ, к.х.н. В настоящее время журналист. Сфера интересов – нефть, газ, энергетика. Блог в ЖЖ – obkos.livejournal.com

Уже не первый год «Газпром» ведет переговоры с Китаем о газовых поставках. Но безрезультатно – стороны не могут договориться о цене. В то же время форсированное развитие нашей Восточной газовой программы, растущий спрос на газ в Китае, а также некоторые другие тенденции позволяют предположить, что переговорный процесс в ближайшее время как минимум активизируется. Пока же кратко обобщим ситуацию на китайском газовом рынке. Есть ли вообще там место для российского газа?

В 2012 году Китай, по недавно опубликованным данным, потребил 147 млрд кубометров газа. Из них собственной добычи было 108 млрд, а импорта 42,5 млрд кубометров (несколько млрд кубометров вероятно ушло в хранилища).

Прогнозы потребления газа в Китае представлены на рисунке.

Обращает внимание на себя тот факт, что, судя по данным для 2012 года, Китай пока не торопится стимулировать рост потребления газа.

Так или иначе, страна уже на 29% зависит от импортного газа, и в дальнейшем эта доля будет только увеличиваться. Поднебесная импортирует природный газ, как по трубопроводам, так и в виде СПГ. Любопытно, что эти две составные части китайского импорта находятся примерно в равных долях – как касаемо нынешней ситуации, так и, если посмотреть на прогнозы.

Детализация текущих объемов импорта не так важна, так как в контексте будущих российских поставок нас больше интересуют данные по уже заключенным контрактам, а также прогнозы. По данным Wood Mаckenzie, на весну прошлого года, было законтрактовано 46 млн тонн СПГ – это около 63 млрд кубометров в пересчете на газообразное топливо. Еще до 37 млн тонн Китаю может понадобиться до 2030 года.

Трубопроводных источников газа, за исключением будущего российского, два.

Во-первых, это газ из Мьянмы, который должен начать поступать уже весной текущего года. Объем будущего импорта из этой страны – 12 млрд кубометров в год.

Во-вторых, среднеазиатский газ. Изначально это был туркменский газ, в этом году к нему добавился газ из Узбекистана. В планах – рост импорта туркменского газа до 65 млрд кубометров. Хотя если трубопровод TAPI в Индию и Пакистан все-таки будет построен, увеличить поставки из Туркмении до 65 млрд кубометров Китаю может и не удастся.

Другого газа пока не планируется. Итого, объем будущего гарантированного импорта можно оценить в 150-200 млрд кубометров импорта, за исключением трубопроводного российского импорта. (В дополнительные объемы импорта СПГ очевидно войдет и часть газа с российских заводов про производству сжиженного топлива).

Напомним контрольные цифры спроса – 300 млрд кубометров к 2020 году и 400 к 2030. Поэтому, в зависимости от того, как будет меняться собственная добыча в Китае, российский трубопроводный газ может как не понадобиться вообще, так и понадобиться в значительных объемах.

К сожалению, в вопросе прогнозирования китайской добычи наблюдается высокий уровень неопределенности. Этому способствует и закрытость китайских статистических данных, а также желание Пекина по тем или иным причинам приукрасить свои собственные возможности. Строго говоря, точные оценки здесь вообще сродни гаданию на кофейной гуще. Тем не менее, зафиксировать точки неопределенности полезно.

Текущая добыча газа в Китае – 108 млрд кубометров в год. Китайские прогнозы предполагают рост собственной добычи к 2020 году до 200 млрд – из них 170 млрд кубометров «традиционного» газа и до 30 млрд кубометров метана угольных пластов. Пока собственная добыча действительно растет, но темпы этого роста падают. Повторимся, доверять китайским прогнозам нужно с оглядкой.

Ровно год назад Китай провел массированную PR-компанию, связанную с перспективами сланцевой добычи в Китае. СМИ (и китайские, и западные) наперебой сообщали, что к 2020 году в стране будет добываться до 100 млрд кубометров сланцевого газа. Уже сейчас ясно, что эти цифры будут в лучшем случае на порядок меньше, а имитацию сланцевой лихорадки Пекин, вероятно, решил создать, чтобы получить наиболее выгодные условия при торге с газовыми экспортерами при заключении долгосрочных контрактов.

В то же время, все западные прогнозы (например, американского EIA, или же «Golden Age of Gas» от Международного Энергетического Агентства) если и предполагают суммарный рост китайской газовой добычи – то только за счет газа нетрадиционного. В секторе традиционного газа они видят падение. Правда, есть одна особенность. Газ из плотных коллекторов китайская статистика записывает по разряду «традиционного» газа, а американская – по разряду «нетрадиционного».

Суммируя вышесказанное, позволим себе предположить, что в ближайшее десятилетие китайская газовая добыча будет демонстрировать крайне умеренный рост – в основном за счет разработки запасов угольного метана, а также газа из плотных коллекторов. В этом случае у российского трубопроводного газа появляется ниша, примерно соответствующая экспортным возможностям по восточному направлению.

Напомним, что изначально максимальный объем продаж российского газа оценивался в 68 млрд кубометров по двум направлениям – 30 млрд по «западному» и 38 по «восточному». Раньше «Газпром» был заинтересован в первую очередь в западном направлении экспорта, так как в таком случае, вложения в инфраструктуру были бы значительно ниже. В то же время Китай, хотел бы получать больше газа с востока. Ведь с запада он и так получает значительные объемы среднеазиатского газа. Но сейчас все меняется. Развитие Восточной газовой программы делает актуальным поставки именно по восточному направлению, что облегчает переговорный процесс. Конечно, немаловажную роль будет играть цена газа. Об этом – в следующий раз.

Часть 2. Цена вопроса

Для того, чтобы Китай согласился на покупку российского газа, цена топлива должна быть сопоставима с другими источниками газа в стране. То есть с ценами на альтернативный импортный газ, а также с себестоимостью газа собственной добычи.

Газ из различных источников несколько отличается по теплотворности, поэтому для сравнения удобней выражать цены не в объемных, а в энергетических единицах. Здесь и далее, говоря о ценах, мы будем преимущественно оперировать ценами в долларах за млн БТЕ (Британские Тепловые Единицы). 1 тыс. кубометров российского газа содержит примерно 36 млн БТЕ, то есть цена в долл./тыс. кубометров=цена в долл. за млн БТЕ*36.

Начнем с основного трубопроводного китайского импорта, то есть среднеазиатского газа, тем более что именно по поводу этого газа существует распространенное заблуждение. Что, мол, он обходится Китаю очень дешево, и в том числе поэтому российский газ на этом фоне становится неконкурентоспособен. Хотя точная формула цены в контрактах действительно обычно не предается огласке, объем и стоимость поставленного по тому или иному направлению газа публикуют китайские таможенные органы. Используя эти данные (фактически, поделив одно на другое), известные ценовые агентства периодически публикуют среднюю цену газа за указанный промежуток времени. Вот, например, авторитетное агентство Platts сообщает данные по цене импорта туркменского газа в августе прошлого года – 10,22 долл. за млн БТЕ. Там же есть сведения об узбекском газе, который в этом месяце впервые стал поступать в Китай – его цена была 9,17 долл. за млн БТЕ. Напомним, 10 долл. за млн БТЕ это примерно 360 долл. за тысячу кубометров, что совсем ненамного меньше «дорогих» российских поставок в Европу.

Что касается сжиженного газа, то средняя цена импортируемого СПГ в Китае в прошлом году составила 10,77 долл. за млн БТЕ. Но эти «средние по палате» значения не отражают разброс цен на различные поставки. Цены здесь могут отличаться в разы, что хорошо видно вот на этой картинке. Фактически, низкий средний уровень цен на СПГ обеспечил очень дешевый газ из Австралии и Индонезии, в то время как цена того же катарского, да и российского СПГ достигала почти 18 долл. за млн БТЕ. Почему такие большие разбросы? Дело в том, что низкие цены на СПГ от некоторых производителей связаны с поставками по очень старым контрактам, когда Китаю удалось договориться на поставки с практически фиксированной ценой или с минимальной привязкой к нефтяным котировкам. Сейчас о подписании подобных контрактах не может быть и речи, и по мере истечения старых договоренностей средняя цена на СПГ в Китае будет расти. К примеру, формула цены в новых контрактах на поставки из Австралии в среднем такова, что при цене нефти в 100 долл. за баррель, СПГ будет стоить не менее 13-15 долл. за млн БТЕ.

Достаточно дешево (меньше 10 долл. за млн БТЕ) Китаю, по всей видимости, будет обходиться газ из Мьянмы, который начнет поступать в Поднебесную уже в середине этого года. Но объем поставок -- всего 12 млрд кубометров в год, причем Мьянма еще давно заявляла, что не намерена увеличивать объем экспорта. А теперь, когда страна фактически начинает выходить из-под китайского влияния и берёт курс на «многовекторность», рост поставок газа из этой страны становится еще менее вероятным.

Третий источник газа в Китае – газ собственной добычи. Внутренние цены на газ регулируются государством и сильно различаются для разных провинций и потребителей. Но в среднем цена невелика – около 5 долл. за млн БТЕ. Цена на газ хоть и регулируется государством, но по сути основана на себестоимости внутренней добычи газа. Но газа традиционной добычи с достаточно низкой себестоимостью Китаю уже не хватает, поэтому, чтобы в меньшей степени зависеть от импорта, приходится добывать газ нетрадиционный – метан угольных пластов, газ из плотных пород.

Некоторое время назад сланцевый газ даже был выделен в отдельный природный ресурс – чтобы вывести ценообразование на это топливо из под государственного регулирования, и, таким образом, стимулировать добычу. Так или иначе, цена добычи нетрадиционного газа возможно станет еще одной отметкой, с которой Пекин будет сравнивать цену газа импортного при подписании новых контрактов. А добыча сланцевого газа в Китае явно будет значительно дороже, чем в США. Средняя глубина залегания сланцевых запасов в Китае – около 6 км, по сравнению с 3 км в США. Учитывая, что в США реальная себестоимость газа около 6 долл. за млн БТЕ, Китаю добыча собственного газа обойдется не менее, а скорее более 10-12 долл. за млн. Конечно, это оценочный подсчет. К примеру, стоимость аренды буровых установок, в Китае может оказаться ниже, чем в США. В то же время, существует ряд трудностей, которые еще больше удорожат сланцевую добычу. К примеру, в районах будущей сланцевой добычи, наблюдаются серьезные проблемы с водой, которая нужна в значительных количествах для проведения гидроразрывов.

С какой стороны ни посмотри, 10 долл. за млн БТЕ или 360 долл. за тыс. кубометров цена справедливая и для Китая вполне приемлемая, казалось бы на фоне остальных вариантов. наиболее выгодная. Примерно за столько же все эти годы переговоров предлагал покупать топливо и «Газпром». Почему Китай отказывался, и почему новые предложения «Газпрома» Пекин вероятно заинтересуют? Об этом - в следующий раз.

Часть 3. В поисках компромисса

В двух предыдущих комментариях мы выяснили, что (1) российский газ Китаю нужен и (2) цена, предлагаемая «Газпромом», в общем-то находится на том же уровне, что и стоимость голубого топлива для Китая из других источников. Почему же Китай не торопится покупать российский газ? Причин тут несколько.

Во-первых, напомним, что внутренние цены на газ в Китае находятся на достаточно низком уровне. В результате китайская государственная CNPC, импортер среднеазиатского топлива (стоимость которого заметно выше), при поставках этого газа на внутренний рынок терпела значительные убытки. Но сейчас всё меняется. Чуть более года назад в двух прибрежных провинциях был начат эксперимент по привязке стоимости газа к корзине нефтепродуктов. В дальнейшем новую систему ценообразованния планируется распространить на всю страну. Вероятно, примерно к этому времени на китайский рынок выйдут и российские объемы.

Во-вторых, существенным для Китая также является фактор транспортных расходов на доставку газа в конечной точке потребления. Как мы выяснили в прошлый раз, туркменский газ стоит Китаю около 10 долл. за млн БТЕ, но это на границе. В то же время наиболее развитые районы Поднебесной – прибрежные. В результате транспортировка через всю страну – с северо-запада на юго-восток -- приводит к тому, что конечная стоимость газа вырастает еще на 50%, то есть примерно сравнивается с ценой дорогого СПГ. В свою очередь, сам СПГ, хоть и дорог, но затраты на его транспортировку внутри страны минимальны – он потребляется в тех же прибрежных районах, куда доставляется.

Но вернемся к российскому газу. Долгое время «Газпром» предлагал Китаю газ в первую очередь по «западному» направлению. (Еще раз сошлемся на карту с сайта «Газпрома»).

То есть точка входа была бы примерно там же, что и в случае среднеазиатского газа. Со столь же значительными затратами на транспортировку внутри Китая. Но с развитием Восточной программы все поменялось. Теперь для экспорта в Китай приоритетно восточное направление. И здесь транспортировка газа на прибрежные рынки окажется заметно дешевле - расстояние сократится почти в 1,5 раза. Кроме того, для Китая важна и диверсификация поставок, не только по странам-источникам газа, но и по точкам входа. А в случае с западным направлением эта точка практически дублировала точку входа среднеазиатского газа. Таким образом, даже при одной и той же начальной цене (вероятно при нынешних нефтяных ценах она так окажется в районе 10 долл. за млн БТЕ, или 350-360 долл. за тыс. кубометров), поставки с востока оказываются для Пекина значительно интересней по сравнению с западным направлением.

А теперь рассмотрим схожие аспекты транспортировки с позиций России. Раньше, когда рассматривалось в качестве основного направления западное (с ресурсной базой в Западной Сибири), одним из принципов определения цены на российско-китайской границы для «Газпрома» была равнодоходность поставок с европейским направлением. Так как расстояние от месторождений до Китая и Европы было примерно одинаковое, то и «Газпром» был готов продавать газ на границе с Китаем примерно по тем же ценам, сколько он стоит на границе России на западных рубежах.

Но теперь ресурсной базой становятся месторождения Восточной Сибири – Чаяндинское и Ковыктинское. Они от Европы значительно дальше (около 5000 км), а к Китаю, напротив, значительно ближе (меньше 2000 км). Ясно, что в таких условиях принцип равнодоходности с европейскими поставками уже применять нельзя.

Но и в данном случае принцип равнодоходности можно и нужно применить. Но не с западным, а восточным рынком. Ведь будущий «восточный» газопровод будет иметь в Китай только ответвление, а закончится он во Владивостоке заводом по производству СПГ. В таком случае справедливая цена в точке ответвления в Китай может быть определена на основе равнодоходности с поставками сжиженного газа из Владивостока. При расчете цены на газ для Китая к ценам СПГ может быть применена значительная скидка. Ведь примерно 2,5-3 долл. за млн БТЕ могут составить только расходы на сжижение, до 1 долл. - расходы на доставку СПГ на конечные рынки. Еще сколько-то средств тратится на транспортировку еще газообразного топлива от китайского ответвления до Владивостока. Итого, дисконт может составить до 5 долл. за млн БТЕ. При средних ценах СПГ в Азии на уровне 15 долл. за млн БТЕ, опять получим как раз те самые 10 долл. за млн БТЕ.

Не менее важно, от какой стоимости СПГ будет предоставлена эта скидка. Как нетрудно заметить, предложенная схема во многом повторяет нефтяное ценообразования на китайском ответвлении в рамках нефтепровода ВСТО. В этом случае цена для Китая тоже определяется на основе нефтяных котировок в порту Козьмино за вычетом транспортных расходов. Но биржевой рынок нефти на порядок более зрелый по сравнение с газовым. Спотовые цены даже на трубопроводный газ, не говоря уже об СПГ подвержены колебаниям, существует опасность ценовых манипуляций. А цены на СПГ значительно отличаются даже в рамках азиатско-тихоокеанского региона. Одним словом, прийти к компромиссу даже в этом случае сторонам будет непросто. Поэтому существует вероятность, что формула цены будет выглядеть и традиционно – с классической привязкой к нефтяным котировкам. Как обещают официальные лица, уже к концу марта будут ясны контуры будущего соглашения с Китаем, а к концу года будет подписан контракт, содержащий все детали.