|
Британские лидеры все четыре десятилетия членства в ЕС участвуют только в тех интеграционных начинаниях, которые они рассматривают как односторонне выгодные для себя
Премьер-министр Британии Дэвид Кэмерон предложил провести общенациональный референдум, чтобы решить, должно ли Соединенное Королевство оставаться в составе Евросоюза. О возможности выхода Великобритании из ЕС и последствиях этого шага рассуждают эксперты «НВ».
Станислав Ткаченко, руководитель магистерской программы «Дипломатия» факультета международных отношений СПбГУ
Разговоры о выходе Великобритании из ЕС возникают там периодически, как правило, в периоды кризисов и обострения бюджетных проблем в этой стране. Но в реальность такого сценария поверить сложно. Дело в том, что экономически Великобритания глубоко интегрирована с ЕС, и гипотетический выход не может означать отказа Лондона от участия в едином экономическом пространстве ЕС, введения таможенных барьеров или его неучастия в единой транспортной или конкурентной политике. Если после выхода из ЕС единственным реальным последствием станет то, что британцы не будут выбирать депутатов Европарламента, то это едва ли стоит таких усилий и средств.
Общественное мнение в Великобритании достаточно глубоко разделено в отношении членства в ЕС. Есть устойчивое меньшинство граждан, считающее, что Великобритания должна оставаться в «блестящей изоляции» по отношению к Европе, как она делала это на протяжении столетий. Но значительное большинство граждан страны настроены по отношению к ЕС позитивно. Действительно, в Великобритании нет поддержки введения в оборот евро и распространения на остров норм социальной политики континентальной Европы.
Именно поэтому позицию Лондона называют «интеграция а-ля-карт». То есть британские лидеры все четыре десятилетия членства в ЕС участвуют только в тех интеграционных начинаниях, которые они рассматривают как односторонне выгодные для себя. Так что Лондону будет крайне невыгодно лишиться своих уникальных уступок, полученных от Брюсселя, и начинать заново переговоры о выстраивании экономических отношений с соседними государствами в континентальной Европе.
Пока развал ЕС в повестке дня реальной политики не стоит. Сейчас Евросоюз вступил в период кризиса, но он ничуть не острее кризиса 1973–1979 годов, из которого союз вышел обновленным и усиленным, что позволило ему резко ускорить интеграционные процессы в конце 1980-х. Ряд экономистов считают, что у интеграционных объединений должны быть «естественные размеры», в которых интеграция эффективна и полезна для всех государств-участников.
Возможно, что ЕС сильно поторопился, принимая в свои ряды Испанию, Португалию и Грецию. Уже очевидно, что ряд государств Восточной Европы был принят по сугубо политическим причинам (Румыния и Болгария), а последствия этого шага оплачивают такие страны, как Германия и Великобритания. Поэтому вполне вероятно, что разговоры о «Европе многих скоростей», в рамках которой появятся государства первого и второго сорта, станут еще более актуальными. Тем не менее в реальность развала ЕС я не верю.
Что касается интеграции на постсоветском пространстве, то она инициирована Россией во многом по политическим причинам. И в краткосрочной перспективе ожидать от нее впечатляющих экономических успехов не стоит. Но общая стратегия создания Евразийского союза представляется правильной. Мы сейчас восстанавливаем народнохозяйственный комплекс на постсоветском пространстве, который впоследствии станет мощной основой сбалансированного роста для всех государств, чьи экономические системы создавались на принципах взаимодополняемости. Несмотря на 20 лет суверенитета, основные характеристики этой системы остались прежними. Поэтому стратегия интеграции является правильной. Разумеется, ей требуется продуманное воплощение. Но это уже не экономическая, а сугубо политическая задача.
Татьяна Романова, доцент факультета международных отношений СПбГУ, специалист по странам Европы
Дэвид Кэмерон предложил вынести вопрос о выходе Великобритании из ЕС на референдум, на мой взгляд, по нескольким причинам. Начнем с того, что эта страна никогда не любила Евросоюз и входит в него на особых условиях, являясь его полноправным, но не полноценным членом. Так, напомню, Британия не вошла в зону евро, а также сохранила свой отдельный визовый режим. На Даунинг-стрит никогда не выступали за глубокую интеграцию в ЕС – прежде всего потому, что она нарушает интересы Сити.
Тем более эта перспектива не привлекает британские власти сейчас, когда Европа в кризисе. Тем временем в ЕС как раз таки намереваются усиливать эту интеграцию, чтобы таким образом стабилизировать евро. В этой ситуации перед Лондоном серьезно встает вопрос: что делать дальше, выходить из ЕС или же поддерживать политику еще более плотного экономико-политического объединения, к которой вынужден прийти ЕС?
Принимать такие решения всегда нелегко, и в этом случае Дэвид Кэмерон решил заручиться поддержкой электората и спросить народ, что он думает по поводу Великобритании и ЕС. При этом в британских верхах склонны винить во всех экономических бедах именно остальную Европу – мол, все проблемы национальной экономики идут именно оттуда…
Итоги референдума, если он все же состоится, предсказать практически невозможно. Они зависят от множества факторов, и в первую очередь от того, как именно будет сформулирован вопрос. На ответы граждан повлияет общая степень доверия правительству страны, а также то, когда именно будет проводиться референдум. При этом нужно помнить, что граждане, негативно оценивающие работу властей или нахождение Великобритании в ЕС, традиционно активнее тех, кто дает позитивные оценки.
Что же касается самого ЕС, то он сейчас «завис» между двумя ступенями экономической интеграции – уровень единого рынка он уже преодолел и «занес ногу» на следующую ступень валютного проекта, и тут начались проблемы. Сейчас властям придется либо собраться силами и ресурсами, усилить интеграцию между странами и уверенно встать на эту ступень, либо «откатиться» обратно до уровня единого рынка. При этом о развале ЕС путем постепенного выхода из него разных стран речи не идет.
Этот проект уже показал свою успешность – в первую очередь для тех стран, которые, как принято считать, «вытягивают» остальные. Та же Германия получает огромную выгоду от сбыта своей продукции на открытом европейском рынке. И эта выгода ощутима даже с учетом того, что Германия вынуждена помогать другим, менее экономически успешным странам. Основной доход от ЕС получают немецкие промышленники, а платят за те же меры экономической поддержки стран – участниц ЕС простые налогоплательщики.
Вернуться назад
|