Пол Кругман: И снова финансовая помощь банкам ('The New York Times', США )

Вот это да! Снова финансовая помощь банкам, на этот раз в Испании. Кто бы только мог предсказать?

Пол Кругман

Да конечно же, любой. И в самом деле, вся история начинает напоминать повторяющуюся комедию: вновь экономический спад, рост безработицы, трудности у банков, правительство бросается спасать — но почему-то спасает именно банки, а никак не безработных.

Просто для ясности — испанские банки на самом деле нуждаются в финансовой помощи. Испания, безусловно, стоит на краю мёртвого цикла (doom loop) — это основательно изученный процесс, в котором опасения банков по поводу собственной кредитоспособности заставляют их распродавать активы, что снижает цену этих активов, что, в свою очередь, вызывает у людей ещё большие опасения по поводу кредитоспособности. Правительства могут разорвать этот мертвый цикл вливанием денег, однако, в данном случае кредитоспособность самого испанского правительства под вопросом, поэтому деньги пришлось брать у обладающего большими средствами Европейского фонда.

Итак, в этой недавней финансовой помощи нет ничего безусловно неверного (хотя многое зависит от деталей). Однако поражает то, что хотя европейские лидеры совместно оказывали эту помощь, в то же самое время они решительно дали понять, что не имеют намерения менять политику, из-за которой почти четверть испанских трудящихся — и более половины молодых граждан — остались без работы.

Более того, на прошлой неделе Европейский Центробанк отказался снижать процентные ставки по кредитам. Это решение было в значительной степени ожидаемым, но это не значит, что мы должны закрыть глаза на то, что оно глубоко неправильно. Безработица в еврозоне выросла и есть все признаки того, что континент вступает в новую рецессию. Между тем, инфляция замедляется и надежды рынка на инфляцию в будущем растаяли. По всем правилам обычной монетарной политики ситуация требует резкого снижения ставок. Но центробанк не меняет своей позиции.

Не берётся в расчёт даже растущий риск краха евро. Много лет Испании и другим проблемным европейским странам говорят, что они могут восстановить экономику лишь посредством сочетания строгой финансовой экономии и «внутренней девальвации», которая в основном означает сокращение заработной платы. Сейчас уже совершенно ясно, что эта стратегия не заработает, пока нет значительного роста в экономике и — да! — умеренной инфляции в европейском «ядре», главным образом в Германии, и это дает дополнительные основания для уменьшения ставок по кредитам и печатания большого количества денег. Но центробанк не предпринимает никаких шагов.

Тем временем, высшие официальные лица продолжают отстаивать позицию, что строгая экономия и внутренняя девальвация заработали бы, если бы люди искренне поверили в необходимость этих мер.

Например, обратите внимание, что Дьёрг Асмуссен, представитель Германии в исполнительном совете Европейского Центрального Банка, недавно сказал в Латвии, которая стала разрекламированным образцом успешной, по общему мнению, политики финансовой экономии. (Раньше это была Ирландия, но ирландская экономика все никак не поправится.) «Ключевое различие между, скажем, Латвией и Грецией», — сказал мистер Асмуссен, — «заключается в степени национального принятия корректирующей программы — не только высокопоставленными политиками, но и самим народом».

Считайте это Дарт Вейдеровским подходом к экономической политике; мистер Асмуссен в сущности говорит грекам: « Я считаю, что вам мешает недостаток веры».

Да, а этот латвийский успех состоит из одного года довольно хорошего роста, после того как экономика более трёх предыдущих лет падала до уровня депрессии. Воистину, 5,5% роста гораздо лучше, чем ничего. Но стоит заметить, что американская экономика в 1934 году, когда выходила из низшей точки Великой Депрессии, росла почти в два раза быстрее — 10,9%! А ведь Депрессия тогда далеко не закончилась.

Соберите всё это вместе и вы получите портрет европейской политической элиты, всегда готовой бросаться на защиту банков, но во всём остальном абсолютно не желающей признавать, что её политика бьёт по людям, которым экономика должна служить.

И всё же, намного ли мы в лучшем положении? Перспективы Америки на ближайшее будущее не такие мрачные, как у Европы, но собственный прогноз Федерального резерва говорит о низкой инфляции и очень высокой безработице на многие годы вперед — а это как раз те условия, при которых Федеральный резерв должен самоотверженно бросаться на поддержку экономики. Но Федрезерв не предпринимает никаких шагов.

Как объяснить этот трансатлантический паралич перед лицом продолжающейся гуманитарной и экономической катастрофы? Политика, несомненно, — часть этой катастрофы: что бы там ни говорили, должностные лица Федерального резерва явно запуганы предупреждениями о том, что любая экспансионистская политика будет расценена как попытка спасти Президента Обаму. Таков же и менталитет, который считает страдания, причиняемые экономическими реформами, своего рода искуплением, менталитет, который британские журналисты окрестили однажды «садо-монетаризмом».

Как ни глубоки корни этого паралича, становится всё более ясно, что потребуется полная катастрофа, чтобы начали предприниматься реальные политические действия, выходящие за рамки финансовой помощи банкам. Но не отчаивайтесь: при той скорости, с которой развивается ситуация, особенно в Европе, полная катастрофа, возможно, уже за углом.