Михаил Леонтьев: G8 и G20 – разные массовки при одном начальнике глобальной экономики

G8 и G20 – разные массовки при одном начальнике глобальной экономики

Михаил Леонтьев

Главный редактор еженедельного журнала "Однако". Родился в 1958 г. в Москве. Окончил общеэкономический факультет Московского института народного хозяйства им. Плеханова. Работал в изданиях «Коммерсантъ», «Независимая газета», «Вusinеss МН», «Сегодня», «Профиль», на телеканале «ТВ Центр». С 1999 года – автор и ведущий программы «Однако» на Первом канале (ранее ОРТ).

В последнее время участились разговоры в том духе, что формат G8 исчерпал себя и ему на смену приходит «Большая двадцатка». Это клевета: формат G8 никак не может исчерпаться ввиду отсутствия в формате содержания, и G20 никуда не может прийти примерно по той же причине.

Начать следует с того, что никакой «Большой восьмёрки» не существует, а есть формат «7+1». Особенно когда речь идёт о глобальной экономике и вопросах финансового регулирования. США являются безусловным императивным регулятором в мире – соответственно, G8 отражает позицию одного игрока. Прямо или косвенно все решения принимает главный мировой регулятор. Вне зависимости от доли ВВП китайской экономики в общемировом масштабе мировая экономическая система является по преимуществу американской, поскольку она построена на долларе. Эту систему трудно назвать мощной или здоровой. Она просто американская. И никаких признаков перемещения регулятора в другое место не наблюдается.

Даже увеличение роли как бы «неамериканских» финансовых площадок – Гонконга, Шанхая и прочих – ещё не означает перемещения регулятора. Это какая-то непонятная аберрация сознания. Китай является настолько же органичной частью мировой экономики, как и сама Америка. Все существующие международные форматы, будь то G8 или G20, по сути, являются не способом принятия решений, а способом этого не делать. Самые существенные решения принимаются в рамках национальных юрисдикций или же наднациональных и квазигосударственных (таких как Евросоюз), но никак не на совещаниях и встречах на высшем уровне.

Это, конечно, не означает, что не надо встречаться. Лидеры влиятельных стран должны иметь площадку для неформального и формального общения. Так же как на постсоветском пространстве есть СНГ. Вот почему эффективность встреч G8 и G20 не сильно отличается от эффективности встреч глав государств СНГ, которая является притчей во языцех.

Теперь, что касается «Двадцатки». Это такая же тусовка как «Восьмёрка», которая не имеет никакого отношения к принятию решений. Это лишь место, где можно сформулировать точку зрения, обозначить позицию и провести неформальные консультации. Что называется, «прощупать почву». Но это совершенно не тот формат, где принимаются глобальные решения. Скажем так: это не место, где люди меряются своими «выпуклостями», чтобы доказать, кто круче. Однако здесь возникает общая позиция, которая является руководством к какому-то действию.

С другой стороны, размывание формата G8 и выход на авансцену G20 свидетельствует о кризисе, который переживает глобальный регулятор и его ближайшее окружение в лице совокупного Запада. Наконец, оно свидетельствует о том, что центр принятия решений пытается замаскировать свои инициативы в рамках эдакой «матрёшки форматов».

Итак: «восьмёрка» и «двадцатка» – это не более чем консультативные тусовки. В то же время следует иметь в виду, что в любой, даже самой жёсткой иерархической системе – даже в армии или каком-нибудь министерстве – действующий руководитель, прежде чем принять решение, выслушивает мнения специалистов, экспертов, помощников, своих замов и начальников подразделений. В принципе, он для того их и держит. Однако окончательное решение принимает именно он. И всё же этот факт не означает, что их позиция на финальное решение никак не влияет.