Леонтьев Михаил: «Агония современной финансовой системы может длиться очень долго»

После того как с Греции списали значительную часть долга, ее рейтинг, тем не менее, был понижен до дефолтного

Переговоры о реструктуризации долга Греции завершились. 83,5% частных кредиторов согласились обменять бумаги стоимостью €206 млрд на новые, списав 53,5% долга. С учетом процентов потери кредиторов превысят 70%.

Как известно, греческая экономика даже не стагнирует – она падает

Таким образом, Афинам удастся избежать суверенного дефолта. Это, конечно, продлит агонию. Тем не менее весьма показательна реакция рейтингового агентства Moody's. После того как со страны списали значительную часть долга, ее рейтинг, тем не менее, был понижен до дефолтного, что, в принципе, абсолютно обоснованно, поскольку речь идет об управляемом дефолте. Примененная греками норма коллективного действия иначе как дефолт, собственно говоря, трактоваться не может. В перспективе это приведет лишь к удорожанию обслуживания греческого долга. Он ведь все равно остался: кредиторы списали не 100%.

Только полное списание долга могло выступать в качестве меры, которая могла бы воздействовать на дальнейшее развитие событий в положительном направлении – в том смысле, что тогда появилась бы логика в т. н. антикризисных мерах в отношении Греции. Но до того момента, пока долг не списан и остается значительным, никакой логики в списании нет. Напротив, эти действия ведут к еще более быстрому наращиванию долга. Даже если Греция будет занимать на льготных условиях (а она явно собирается и дальше это делать), долг все равно будет увеличиваться. А источники погашения долга подавляются, и их не видно ни в какой перспективе. Источники погашения долга могут возникать только в случае роста экономики. Однако, как известно, греческая экономика падает. Она даже не стагнирует. Понятно, что причиной падения, кроме общей конъюнктуры и поведения инвесторов, ей соответствующего, является безусловная переоценка ее национальной валюты, т. е. «греческого евро» – тех евро, которые обращаются в греческой экономике.

Нечто подобное было у нас в 1998 году. Только мы смогли совершить «очищающий» дефолт, а греки – нет. Их нынешний дефолт ничего не очищает. Поэтому вся эта деятельность носит абсолютно бессмысленный характер. Ну или можно сказать, что она имеет специфический «кругмановский» характер. Это – некий способ принудить европейцев печатать деньги и вкидывать их в экономику. Но просто так, как американцы, они это делать не хотят и не могут. Поэтому нужны такие окольные средства, чтобы закачать в экономику те же самые 100 миллиардов, плюс средства помощи Греции и финансирование европейского Стабфонда. Эта «кругмановщина», безусловно, как и всякий наркотик, дает облегчающий эффект. По Америке мы видим, что она живет гораздо лучше Европы. Еще раз процитирую «политически покойного» Лешу Кудрина о том, что проблемы Америки фундаментальнее, в то время как проблемы Европы острее.

Проблем у Европы будет больше, чем у США, потому что она не эмитирует доллар

Сейчас может возникнуть ситуация, когда проблемы фундаментальности и остроты в Европе сойдутся. При этом проблем у нее все равно будет больше, чем у США, потому что она не эмитирует доллар. Если бы Европа объявила себя вторым эмиссионным центром доллара, тогда можно было бы «оттянуться» по полной. Однако американцы расценили бы это как печатание фальшивых долларов. Покуда такой возможности нет, все это, что называется, разговоры ни о чем. Мы видим, насколько мощна современная финансовая система и насколько колоссальны резервы, которые она накопила для продления агонии, так что последняя может длиться очень долго. Причем наши представления об этой агонии сильно корректируются жизнью. Хотя, философски говоря, жизнь всякой системы и так является агонией, поскольку она имеет начало и конец. Тем не менее пределы этой агонии видны.

Притом, что капитальные элементы кризиса отсрочиваются, мы видим колоссальное давление на социальную сферу, которые выражаются в ее деградации. В странах «золотого миллиарда» это происходит с разной скоростью. При этом мы не видим никаких признаков того, что система готова лечиться, а также исправлять капитальные макроэкономические диспропорции. Меры экономики могли бы работать, если бы вследствие экономии у вас был бы возможен рост. Однако мы видим, что экономия как раз-таки подрывает этот самый рост за счет подрыва спроса. Как мы знаем, этот кризис и так является следствием проблем с платежеспособным спросом. В итоге мы получаем постоянный пат. И в конце концов мы все-таки услышим мат, причем грубый и трехэтажный. А когда и как это произойдет, скорее всего, будет предопределяться политическими соображениями, а не чисто экономическими.