Он заявил, что обе страны «в последнее время усилили наше стратегическое управление и планирование в двусторонних отношениях» и предусмотрели «время для новых успехов». Си оценил, что укрепление сотрудничества «соответствует духу времени» и независимо от «изменений ... на мировой арене сотрудничество с Россией является приоритетным направлением» китайской внешней политики.
Си предположил, что две страны, могут «совместно защищать мировой порядок после окончания холодной войны». (вывод Кремля). Действительно, замечания были сделаны на фоне растущих трений в отношениях России с Соединёнными Штатами.
Подводя итоги последней встречи Си с Путиным, сотрудник Китайского института международных исследований отметил, что:
«Геополитические условия и стратегические соображения безопасности побудили Китай и Россию усилить сотрудничество ... В некотором смысле сотрудничество ... может помочь им защитить свои коренные интересы и поддерживать баланс мирового соотношения сил. Но раньше их усилия были сосредоточены больше на краткосрочных аспектах сотрудничества и согласованных чрезвычайных мерах реагирования, чем на стратегических и долгосрочных проектах сотрудничества ... Теперь же (после визита Путина) двусторонние отношения были выведены на новые высоты, поскольку были предложены практические совместные усилия».
Сотрудник принял во внимание санкции Запада против России и утверждал, что и кроме двусторонней торговли и энергетического сотрудничества страны также могут помогать друг другу трансформировать свои «методы экономического роста ... Россия является мировым лидером в аэрокосмической и военной отраслях и тяжелом машиностроении; Китай первенствует в сельском хозяйстве, лёгкой промышленности и информационных технологиях. Две страны могут дополнить друг друга ...» (Beijing Review).
Между тем, еще один видный ученый при Государственном совете в Пекине, не размениваясь по мелочам, яростно в таблоиде компартии Global Times яростно аргументировал, что Китаю жизненно важно помочь России, поскольку последняя столкнулась с западными санкциями.
Он пришёл к выводу, что:
«Китай может оставаться стабильным только тогда, когда в России обеспечивается стабильность ... С чем столкнётся Китай на международной арене, если позволит западным странам усилить санкции в отношении России и втянуть страну в хаос? ... С другой стороны, если помощь Китая приносит доверие России и делает её надёжным поставщиком ресурсов, а также военно-стратегическим партнёра, во что обойдётся такая сделка?» (Global Times).
Два эти комментария выявляют некоторые важные векторы.
Первый – два выдающихся газовых контракта, подписанные между двумя странами в течение последних шести месяцев на общую сумму $ 700 млрд., со стороны Москвы означают подкрепление делом, что путинский «поворот» к Китаю является стратегическим решением. По многим причинам.
Прежде всего, Россия диверсифицировала экспорт своих энергоносителей, и есть все признаки того, что Китай заменит Европу в среднесрочной перспективе в качестве основного рынка России.
По иронии судьбы, увеличение российского экспорта на китайский рынок грозит убить мечту, лелеемую американскими экспортерами об экспорте сжиженного природного газа в Китай, самый большой и прибыльный рынок для экспортёров СПГ в настоящее время. Это – сокрушительный удар, потому что Россия буквально затрудняет Соединённым Штатам конкуренцию на мировом рынке. (Американский СПГ уже не конкурентоспособен в Европе.) Взгляние, к примеру, на превосходный анализ в журнале Oil Price.
Между прочим, Россия сделала для Китая ряд беспрецедентных жестов в области энергетического сотрудничества. В интервью ТАСС на прошлой неделе Путин раскрыл, что: а) Роснефть предлагает Китаю 10-процентную долю в проекте крупного нефтяного месторождения Ванкора в Восточной Сибири; б) Наряду с этим, Китаю будет дано право ввести представителей в совет директоров проекта «Ванкор»; в) Россия предложила продавать нефть из Ванкорского месторождения Китай в юанях.
Цитируя Путина, «мы уходим от диктата рынка, который все товарные потоки нефти номинирует в долларах, и расширяем по возможности применение национальных валют…». Этот российский шаг означает прямой вызов статусу американского доллара как резервной валюты в глобальном масштабе.
Второй. Пекин предлагает помочь Москве противостоять пагубному влиянию западных санкций на российскую финансовую систему. В сущности, Китай может продолжать помогать, инвестируя в российские ценные бумаги и годными для обмена монетарными активами, не говоря уж о прямых инвестициях, таким образом укрепляя способность Москвы противостоять воздействию западных санкций. В этом отношении Китай находится в уникальном положении, потому что манера, в которой он размещает свои валютные резервы (более $ 4 трлн. в настоящее время) не может не сыграть решающую роль.
Со своей стороны, Россия также демонстрирует признаки смягчения традиционной сдержанности в военно-техническом сотрудничестве с Китаем в отношении высокотехнологичной продукции. Пекин видит в этом ещё один явный сигнал Москвы, готовой к расширению границ сотрудничества в оборонной сфере. Соответственно, прошедший на этой неделе и завершившийся в среду 3-хдневный визит министра обороны РФ Сергея Шойгу в Пекин заслуживает пристального внимания.
Шойгу действительно близок к Путину. Объявляя о визите, пресс-секретарь российского министерства обороны сказал, что в планы Шойгу входят дискуссии по «актуальным вопросам международной и региональной безопасности и двустороннего военного и военно-технического сотрудничества», и что Шойгу будет «определять приоритетные задачи» для дальнейшего сотрудничества.
«Синьхуа» сообщает о встречах Шойгу с премьер-министром Китая и военачальниками (здесь, здесь и здесь) безошибочно подчёркивая, что военные проявили общую заинтересованность в укреплении сотрудничества и очень сблизились.
Очевидно, Шойгу занимается гораздо большим, чем просто переговорами о плане действий по российско-китайскому военно-техническому сотрудничеству на год вперед. Он провёл переговоры с китайским военным руководством о современных тенденциях в международной системе и императивах двух стран сплотить ряды для решения общих задач.
Шойгу сообщил прессе, что оборонные ведомства двух стран решили сформировать региональную систему коллективной безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Он заявил, что и Россия, и Китай обеспокоены американским «разворотом» к Азии, и трактуют его как попытку Вашингтона укрепить своё военное и политическое влияние в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Вполне очевидно, что это стало ответным ударом после трёхсторонней встречи между американским президентом, и японским и австралийским премьер-министрами в кулуарах саммита «Двадцатки» в Брисбене, касавшейся России напрямую, а Китая косвенно.
Шойгу сказал:
«Мы [Россия и Китай] полагаем, что основной целью объединения наших усилий является формирование системы коллективной безопасности». Интересно, что он объявил о проведении в 2015 году Россией и Китаем совместных военно-морских учений не только в Тихом океане, но и в Средиземном море. Он выразил удовлетворение тем, что спектр совместной деятельности между двумя странами «заметно расширился и приобрел системный характер ... У нас имеется огромный потенциал сотрудничества в оборонной сфере и российская сторона готова развивать его в широком диапазоне областей».
Шойгу добавил:
«На фоне постоянно меняющейся мировой ситуации особенно важно укреплять крепкие добрососедские отношения между нашими странами. Это не только важный фактор для безопасности государств, но и вклад в дело мира и стабильности на Евразийском континенте и за его пределами».
По сути, Шойгу сослался на понимание и поддержку Китаем позиции России по ситуации на Украине, подтвердив, что Россия разделяет общие с Китаем озабоченности на Азиатско-Тихоокеанском театре. (ТАСС)
Интересно, что на переговорах Шойгу в Пекине была затронута тема протестов в Гонконге как пример спонсируемых Соединёнными Штатами «цветных революций», что только доказывает, что, как выразился высокопоставленный офицер, сопровождавший Шойгу, «Россия и Китай должны сотрудничать в целях противостояния этому новому вызову, представляющему угрозу для безопасности наших государств».
В российской прессе также отмечается новый яркий момент в стратегическом взаимопонимании России и Китая, согласных использовать формат Женевской конференции по разоружению, чтобы объяснить свои «мирные подходы ... для того, чтобы понять, куда мы движемся, чего хотим, и что должны вместе делать, чтобы жить в мире», как выразился заместитель министра обороны России Анатолий Антонов.
Безусловно, российско-китайские стратегические связи достигли поворотного момента. Ни одной стране не требуется союз. С другой стороны, ни у одной страны также никаких иллюзий, что их соответствующее соперничество с Соединенными Штатами превыше всего.
Факт остается фактом, что, несмотря на доброжелательность американо-китайского согласия по поводу климатических изменений, силовое противостояние между двумя этими крупными державами по-прежнему угрожает Тихому океану.
Равным образом, на саммите «Двадцатки» в Брисбене Соединённые Штаты и их англосаксонские союзники - Великобритания и Австралия - устроили беспримерный спектакль, ругая российское руководство в манере, не имевшей место даже в зените холодной войны.
Таким образом, учитывая небезопасность расширения присутствия США в регионах Евразии и Азиатско-Тихоокеанского региона, Москва и Пекин могут видеть необходимость сближения и формирования оси между ними. Визит Шойгу в Китай нацелен на первые шаги в этом направлении.
Конечно, за последнее десятилетие пути обеспечения коллективной безопасности Россией были долгими и извилистыми. (Я писал об этом в Asia Times 31 мая 2006 г.). Тем не менее, впервые со времён холодной войны Москва стряхнула пыль с доктрины коллективной безопасности в Азии советской эпохи и обсудила её в Пекине как модель китайско-российского стратегического партнёрства. И ключевое значение имеет то, что Пекин к этому тепло отнёсся.
http://polismi.ru/