Лингвистическая безопасность страны
Модель управляемого хаоса в культурно-мировоззренческой сфере
 Александр Бартош
В Крыму говорят и пишут по-русски. Фото Елены Плескевич
При всем различии особенностей внутренней и международной обстановки, политических сил и самих сценариев, по которым в 1917 году развивались события, приведшие к крушению Российской империи, а вначале 90-х годов прошлого века – к распаду СССР, существует нечто объединяющее эти масштабные геополитические катастрофы. Как представляется, в обоих случаях одной из важных целей, которые ставили перед собой внутренние и внешние инициаторы разрушительных процессов, являлся слом геополитического кода государства как исторически сложившейся системы политических отношений с внешним миром, обеспечивающей определенный государственный статус на мировом, региональном и локальном уровнях. Геополитический код государства в общем виде включает национальные интересы и ценности, принятую шкалу идентификации опасностей, рисков, вызовов и угроз и возможные способы их нейтрализации. По мнению политолога Игоря Окунева, геополитический код содержит ответы на ключевые вопросы: кто является союзниками и противниками государства, как сохранить нынешних союзников и привлечь потенциальных, как противостоять нынешним противникам и предотвратить появление потенциальных и, главное, как объяснить сделанный выбор гражданам страны и международному сообществу?
Устойчивость геополитического кода достигается обеспечением всех видов безопасности: международной, национальной, государственной, политической, военной, экономической, духовной, информационной.
В упомянутых исторических событиях силы, заинтересованные в решительном сломе сложившегося порядка вещей, в качестве инструментов достижения своих целей делали ставку на усиление эксплуатации критичности и создания в Российской империи и СССР обстановки управляемого хаоса в административно-государственной, социально-экономической и культурно-мировоззренческой сферах управления коллективной деятельностью людей. Каждая из этих сфер обладает собственной достаточно разветвленной спецификой, поэтому в рамках настоящей статьи предполагается рассмотреть лишь часть вопросов, связанных с проблемами использования лингвопсихологических методов информационного воздействия на индивидуальное и массовое сознание.
ПОЛЕ БОРЬБЫ – ИНФОРМАЦИОННОЕ ПРОСТРАНСТВО
Если в предыдущих стратегиях воздействия на геополитический код факторы несиловых форм борьбы играли подчиненную роль, то теперь на первый план выдвинулись стратегии действий в глобальном информационном пространстве, насыщенном неконтролируемыми властями социальными сетями. Именно поэтому в конструкции модели управляемого хаоса ее создатели отвели важное место системе мониторинга обстановки и прежде всего настроений общества в интересах последующего влияния и манипулирования ими. Характерно, что если в начале века скорость прохождения информации была относительно невысокой, то в современных условиях стало возможным управление в реальном масштабе времени, что существенно повышает динамику и синергетику проводимых мероприятий.
В рамках существующих алгоритмов информационно-сетевой войны модель управляемого хаоса нацелена на обеспечение контроля над разновекторными и не всегда осознанными мотивациями и в целом поведением широкого спектра участников общественных процессов. Использование технологий информационно-сетевого воздействия обеспечивает необходимый охват от локального до глобального масштаба. Суть проводимых мероприятий заключается в создании условий для скрытого управления культурно-мировоззренческой сферой с целью преобразования ментального поля населения страны-мишени путем переориентации, ослабления, а затем уничтожения традиционных духовных и культурных ценностей народа.
Таким образом формируются механизмы управления поведением больших масс людей, сознание которых за счет целенаправленного использования существующих сетевых ресурсов (Интернета, телевидения, кино, литературы, потенциала некоторых образовательных программ, неформальных организаций и религиозных сект) постепенно теряет чувствительность к оказываемому воздействию и одновременно насыщается нужными представлениями и ценностями. Анестезия сознания в сочетании с информационным вторжением осуществляется под аккомпанемент утверждений о якобы сугубо добровольном принятии населением новой когнитивной модели – образа нужной картины мира, сформированной населением государства-мишени на базе продиктованных и внушенных ему представлений. Сами эти представления призваны продемонстрировать человеку преимущества якобы более цивилизованного и высокоразвитого Запада по сравнению с отсталыми и давно утерявшими значимость ценностями и интересами, положенными в основу мировоззренческой сферы общества в его собственной стране.
В рамках такой стратегии когнитивная модель осуществляет целенаправленное воздействие системы согласованных по целям, месту и времени пропагандистских, психологических, информационных и других мероприятий как на сознание отдельного человека, так и на «чувствительные точки» (центры принятия решений) административно-государственного (политического) управления, включая сферу обеспечения всех видов безопасности, социально-экономическую и культурно-мировоззренческую сферы.
ЯЗЫК МОЙ – ДРУГ МОЙ
Применительно к России и ее партнерам в СНГ в течение многих лет одной из приоритетных целей сеятелей управляемого хаоса в культурно-мировоззренческой сфере является русский язык. Еще в 1948 году госсекретарь США Аллен Даллес говорил: «Чтобы развалить СССР, не надо атомной бомбы, нужно только внушить его народам, что они могут обойтись без знания русского языка. Нарушатся экономические, культурные, другие связи. Государство перестанет существовать». СССР уже нет, но осталась многонациональная Россия, осталось СНГ, и им грозит та же участь, если не принять срочных мер по обеспечению лингвистической безопасности русского языка как национального, межнационального и мирового языка.
По мнению академика Российской академии образования (РАО) Ирины Халеевой, в основе проблемы обеспечения лингвистической безопасности лежит изучение аспектов «коллективного бессознательного», формирующего ментальность индивида, а также некоторой общности – культурно-исторической, социальной, этнической. При этом российская ментальность, в максимальной степени лишенная этнической окраски, формировавшаяся веками в результате взаимодействия множества этнических ментальностей, включает в себя весь положительный опыт такого взаимодействия в политическом, социальном и личностном аспектах.
В этом контексте обеспечение лингвистической безопасности русского языка как языка межнационального общения во многом обусловлено тем, что в геополитическом плане Россия как великая евразийская держава призвана наряду с другими функциями решать задачу поддержания диалога цивилизаций Запада и Востока. Такой межкультурный диалог в течение многих веков практически воплощается и в культурно-языковом взаимодействии народов России, что в конечном итоге позволяет сегодня говорить о формировании фундамента общероссийской культуры, цементирует которую общегосударственный русский язык. Связующая роль русского языка обусловливала логику процессов, всякий раз приводивших к восстановлению российского государства в условиях новой политической реальности на основе известных экономических, политических и социокультурных факторов. Именно поэтому русский язык, литература, отечественная история были и остаются приоритетными объектами воздействия со стороны сил, стремящихся расколоть Россию и СНГ.
Применительно к нашим партнерам и союзникам в комплексе социальных аспектов лингвистической безопасности серьезную угрозу несет наличие в некоторых странах СНГ тенденции к вытеснению русского языка из сфер общения, из образования. Связано это с тем, что придание русскому языку статуса государственного разрушает планы авторов «оранжевых технологий» и национальных властных элит по строительству государства с существенной, а нередко и преобладающей антироссийской составляющей в политике.
Поэтому складывается парадоксальная картина, когда сегодня в большинстве государств СНГ русский язык является распространенным, но при этом нередко вытесняемым в ходе государственной политики, прежде всего политики в области образования. Именно в этой бюджетной сфере проявляется реальный курс государства. Например, тот факт, что на Украине вступительные экзамены в вузы принимаются только на украинском языке, что количество русских школ сокращается, есть следствие государственной политики. И похожая ситуация или даже худшая – в других государствах СНГ.
Вот как выглядит статус русского языка в странах СНГ. Белоруссия – статус государственного, Киргизия – статус официального. Это прочная нормативно-правовая основа для использования и защиты русского языка в этих двух республиках.
Во всех остальных республиках СНГ статус русского языка довольно шаткий. В Украине государственный язык – украинский. Русский язык государственного или официального статуса не имеет. С 2012 года признан региональным языком в юго-восточных областях страны и в Севастополе, имеет ряд официальных функций в Автономной Республике Крым. В стране уже много лет ведется дискуссия о придании русскому языку статуса второго государственного или официального языка. Результатов пока нет.
 |
| В учебных заведениях Латвии еще остались маленькие островки, где говорят по-русски. Фото с сайта www.baltialv.lv |
В Казахстане государственный язык – казахский. Законодательно русский язык может «официально употребляться наравне с казахским в государственных организациях и органах самоуправления». Молдавия – после принятия закона о языке и румынизации молдавского языка русский язык утратил государственный статус, но сохранил статус языка межнационального общения. Таджикистан: государственный язык – таджикский, русский – язык межнационального общения. Армения и Узбекистан: язык национального меньшинства. Азербайджан: статус законодательно не регулируется.
Таким образом, только в Белоруссии русский язык является государственным наряду с белорусским, а в Киргизии – официальным наряду с киргизским. В отношении других республик речь идет о тенденции вытеснения русского языка, которая воздействует самым деструктивным образом на социально-коммуникативные стороны жизни граждан России и СНГ.
В Грузии, где русский язык в настоящее время стоит на втором месте по употреблению после грузинского, с сентября 2010 года развернута масштабная программа по привлечению англоязычных добровольцев-преподавателей языка. Планируется довести общую численность таких энтузиастов до 10 тыс. и с их помощью найти достойную альтернативу русскому языку.
КОД РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ
Для национальных субъектов Российской Федерации попытки вытеснить русский язык из внутренней политической, экономической и культурной жизни и перейти в основном на язык титульной нации несут за собой опасность изоляционизма и ослабляют суверенную роль федеральной власти.
В своей статье «Россия: национальный вопрос», опубликованной в «Независимой газете», Владимир Путин поднимает вопрос сохранения русской культурной доминанты, отмечая, что ее носителем являются не только этнические русские. «Это тот культурный код, который подвергся в последние годы серьезным испытаниям, который пытались и пытаются взломать. И тем не менее он, безусловно, сохранился. Вместе с тем его надо питать, укреплять и беречь». («НГ» № 7, 23.01.12). Владимир Путин отметил, что огромная роль здесь принадлежит образованию. И в первую очередь речь должна идти о повышении в образовательном процессе роли таких предметов, как русский язык, русская литература, отечественная история – естественно, в контексте всего богатства национальных традиций и культур. Каково влияние компонентов геополитического кода на решение задач обеспечения лингвистической безопасности русского языка на современном этапе? Как представляется, применительно к России на сферу обеспечения лингвистической безопасности влияют группы конструктивных и деструктивных факторов.
Способствуют укреплению лингвистической безопасности большая численность населения, все еще сохраняющийся высокий образовательный и культурный уровень народов Российской Федерации, вековые традиции их совместного проживания, наличие единого языкового и культурного пространства.
К числу факторов, имеющих деструктивную направленность, можно отнести: сокращение численности населения, серьезную диспропорцию в его распределении по территории страны, проживание значительного количества русского населения за пределами России, наличие тенденций к снижению образовательного уровня населения, усиливающееся негативное воздействие на культуру как внешних, так и внутренних сил, незаконную миграцию, сохранение очагов межнациональных конфликтов, появление большого количества псевдорелигиозных сект, рост религиозного экстремизма и ксенофобии. Отсутствует пока и единый учебник по русскому языку, литературе и истории для российских школ. Отдельно стоит упомянуть наметившееся снижение интереса к изучению русского языка как иностранного в ряде стран Европы.
Сохранение в России культурно-цивилизационного кода на основе русского языка в годы величайших испытаний позволило обеспечить единство страны. В этом контексте очевидной является вполне реальная угроза целостности России и СНГ, исходящая от политтехнологий управляемого хаоса, в результате которых размываются ценности, в том числе и культурные, языковые, объявляется неэффективным государство, провоцируются внутренние конфликты, целенаправленно трансформируются элиты.
Эффективный способ противодействовать подобным попыткам – формирование в каждой из стран СНГ национально ориентированного ведущего слоя общества, национальной элиты, считающей приоритетом развитие сотрудничества с Россией. Крайне важно наличие в составе национальных элит стран СНГ значительных групп лиц, владеющих русским языком. С этой точки зрения, важно донести до каждого представителя национальной элиты, что русский язык, безусловно, необходим для реализации индивида как личности, как в своей стране, так и за ее пределами. Немаловажно понимание того, что ведение бизнеса с соседями по СНГ невозможно без знания русского языка. Необходим русский язык и многочисленным трудовым мигрантам. Одновременно должно поощряться изучение языков своих соседей российской национальной элитой.
В связи с этим очевидной является необходимость широкой поддержки в государствах СНГ стратегии билингвального образования, то есть обучения людей говорить как минимум на двух языках, включая русский. Стратегии билингвального образования давно успешно реализуются во многих странах Европы.
Утвердился такой подход и в нашей стране, где в связи с принятием в национальных республиках – субъектах РФ законов о языке сформирован государственный билингвизм, который характеризуется сосуществованием русского языка как государственного на всей территории России и языков титульных народов – субъектов РФ. Именно такое базирующееся на прочной правовой основе государственное двуязычие является важной гарантией как лингвистической, так и, в более широком смысле, национальной безопасности России.
ГЛОБАЛИЗАЦИЯ НА УРОВНЕ
СОЗНАНИЯ
Предметом отдельного рассмотрения является негативное влияние на лингвистическую безопасность мировых глобализационных процессов с характерной для них тенденцией к установлению единых стандартов поведения в экономической, политической, информационной и культурной сфере. Особенно опасна чужеземная лингвистическая экспансия, которая воздействует самым деструктивным образом на социально-коммуникативные стороны жизни граждан России. Тесно связана с этой проблемой намечающаяся однополярная ориентация общества на один из мировых языков, который позиционируется Западом как единственное и незаменимое средство глобальной коммуникации. Противостоять такой негативной тенденции можно в том числе и за счет утверждения русского языка как основного рабочего в рамках коммуникационных обменов в Таможенном союзе, Едином экономическом пространстве, Евразийском союзе.
Внешние деформации русского языка сегодня особенно ощутимы в сфере информационных технологий. Русский язык, применяемый в средствах массовой коммуникации (Интернет и сопутствующая компьютерная литература, техника и инструкции по использованию мобильной связи, рынок видеопродукции), чрезвычайно засорен англоязычными словами. Во многих случаях эти слова несут более высокую смысловую нагрузку, чем слова русского языка, то есть русскому языку в таких текстах отводится явно вспомогательная роль. Несмотря на принимаемые у нас законодательные акты, призванные ограничить подобную экспансию, практические результаты по их внедрению остаются все еще незначительными.
Надо признать, что упомянутый процесс засорения русского языка англоязычными словами носит во многом объективный характер. Около 70% всех сайтов Всемирной паутины находятся в США, при этом 96% всех коммерческих сайтов исполнены на английском языке. Не у нас появились первые персональные компьютеры, Интернет и мобильные телефоны. Отсюда и засилье иностранных слов в связанных с этими и многими другими новшествами сферах, определяющих сегодня технический прогресс. Выход очевиден – развивать отечественную культуру, образование и науку, высокотехнологичные отрасли промышленности и предлагать свой понятийный аппарат (вспомним, как естественно в свое время вошло в международный лексикон русское слово «спутник»).
Еще одной опасностью является засорение русского языка ненормативной лексикой, понятиями, позаимствованными из уголовного жаргона. Процесс этот идет и при участии некоторых отечественных чиновников, деловых людей, которые, не смущаясь, а иногда и не отдавая себе отчета в силу частого употребления таких словечек в повседневном общении, используют жаргонные выражения в выступлениях перед телекамерами. Есть, однако, и позитивные сигналы с фронта борьбы за чистоту языка. Как недавно заявил один из руководителей ФСИН, сотрудники в исправительных учреждениях должны разговаривать с осужденными на русском языке, а не «по фене». Хороший пример движения в правильном направлении.
Здесь уместно привести мысль, высказанную Александром Солженицыным в одном из своих интервью. На вопрос, умирают ли русский язык и русская литература – в том смысле, что никогда уже им не достичь, а тем более не превзойти образцов (даже не вершин) XIX и XX веков, Солженицын ответил: «Несмотря на нынешнее безоглядное засорение русского языка легкомысленным жаргоном и наплыв англо-американской лексики (имею в виду не естественное использование технической терминологии, а модные, комически важные перехваты) – я твердо верю, что русский язык не пошатнется и не даст себя безвозвратно засорить – пока будет существовать на Земле хоть остаток русского народа. То же отношу и к русской литературе. Несмотря на обильное замусоривание, она сохраняет ясную и совестливую основу и еще подарит нам образцы, поддерживающие наш дух и сознание».
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ УГРОЗАМ
И ВЫЗОВАМ
Каковы могут быть меры противодействия угрозам и вызовам в сфере лингвистической безопасности?
По-видимому, начинать нужно с совершенствования нормативно-правовой базы. Назрела необходимость разработки Концепции лингвистической безопасности Российской Федерации, которая должна представить собой эффективный инструмент защиты общегосударственного и живых национальных (региональных) языков народов нашей страны, защиты в языковой сфере прав русскоязычного населения в зарубежье, укрепления СНГ.
Необходим единый учебник по русскому языку, литературе и отечественной истории для российских школ.
Необходимо наметить пути осуществления взвешенной национально-языковой политики России в межгосударственных отношениях со странами СНГ, в частности в направлении поиска оптимальных решений в сфере защиты языковых и культурных прав соотечественников – русскоязычных диаспор, нередко составляющих значительную часть населения этих государств. Это особенно актуально для Украины, а также стран Балтии.
Противодействовать влиянию определенных международных сил на политическую элиту государств – членов СНГ и попыткам организации там оранжевых революций. Формировать международные коалиции «по интересам», например, из числа государств каспийского региона, заинтересованных в совместном освоении открывающихся там возможностей.
Важной является задача распространения русского языка как средства международного общения. Этого можно достичь, в частности, за счет наращивания количества иностранных студентов в российских вузах с целью повышения удельного веса нашей страны в подготовке будущих лидеров и специалистов для стран Азии, Африки, Ближнего Востока и Латинской Америки. Наряду с решением комплекса важнейших для России политических и экономических задач такой подход будет объективно способствовать упрочению позиций русского языка в мире. Назрела необходимость разработки единого стандарта изучения русского языка как иностранного.
Перечисленный далеко не полный перечень мер требует серьезной работы – начиная от обеспечения безопасности иностранных студентов и до разработки программ, совершенствования квалификации преподавателей, создания филиалов по различным направлениям, решения многих других вопросов по формированию притягательного имиджа российских вузов, повышению престижности и статуса российского образования, включая военное образование.
Целенаправленная деятельность в этой сфере в сочетании с дальнейшими шагами по укреплению суверенитета Российской Федерации будет способствовать недопущению ее изоляции, обеспечению интеграции в мировое сообщество, обеспечению национальной безопасности России в условиях глобализации.
Источник: nvo.ng.ru.
Рейтинг публикации:
|
