Некоторые американцы, судя по всему, просто бредят лаврами Александра Великого и Юлия Цезаря. Есть граждане США, которые даже подводят под имперские амбиции "научную" базу. А что? Действительно, обидно! Греки завоевали половину античного мира, Рим – и того больше. Англичане, французы, немцы, испанцы, русские… Даже поляки чуть было не стали имперской нацией, если б не обломали зубы в Московии. Чем же американцы хуже? В наш век, правда, статус империи как-то не очень вяжется с имиджем оплота демократии, но всегда найдутся те, кто «скрестит ужа с ежом», чтобы получилась колючая проволока для земного шара. Англосаксам не впервой [1].
К примеру, живший в XIX веке британский лорд Актон, историк и политик, автор знаменитого афоризма "Власть портит людей, а абсолютная власть портит их абсолютно», известен и другими примечательными высказываниями. Некоторым американцам очень понравилось такое: "Свобода – это не возможность делать то, что нам хочется, а право делать то, что нам надо" ("Liberty is not the power of doing what we like, but the right to do what we ought" [2]).
Такой афоризм пришелся по душе особенно тем гражданам США, которые считают, что Соединенные Штаты должны отбросить лукавство и прямо заявить: целью американской внешней политики является создание империи. А имперский центр, как известно, либеральничать не может. И потому США "имеют право" делать за границей все, что Вашингтону придет в голову, поскольку такова уж великая миссия Америки - переделывать мир.
Чтобы не быть голословным, автор готов привести хотя и длинную, но подходящую к случаю цитату: "… преемственность американской политики определяется двумя вещами … Во-первых, это убежденность в том, что Америка может использовать силу в отношении других государств. Во-вторых - убежденность в том, что Америка должна играть особую роль в мире. … Америка не может стать обычной нацией - потому что стремление к изменению мирового порядка неким образом заложено в наш ДНК. Экспансионизм, грубость, склонность к вмешательству в дела других и стремление к гегемонии - это не извращения американского национального характера. Это самые существенные его черты".
Сказал такое человек знающий, который не раз входил в "Toп-100 глобальных мыслителей" по версии американского журнала Foreign Policy. Это член совета директоров Фонда "Наследие" Роберт Кейган, бывший спичрайтер одного из госсекретарей США и многолетний внешнеполитический консультант влиятельного сенатора Джона Маккейна. Цитата взята из его интервью, которое было опубликовано в польском информационном издании Dziennik в январе 2008 года, но почему-то под названием "Россия и Китай угрожают миру" [3], хотя ссылка Р. Кейгана на генетические особенности американцев, скорее, указывает на другую страну, которая угрожает миру своей склонностью к насилию и стремлению к гегемонии.
Тем не менее, поскольку слово "империя" в этом интервью прямо не прозвучало, есть смысл к персоне Роберта Кейгана вернуться чуть позже. А пока обратимся к научным изысканиям другого представителя американского научного сообщества, коим является профессор университета Оклахомы Джей Руфус Фирс (J. Rufus Fears). В декабре 2005 года Фонд "Наследие", известный своей приверженностью «американским ценностям», пригласил этого, как его отрекомендовали, специалиста по "истории свободы" прочитать лекцию на тему "Уроки Римской империи для современной Америки". И вот что научное светило поведало [4].
По мнению Фирса, нынешние Соединенные Штаты и ушедшая в небытие Римская империя II века н.э. имеют одну и ту же особенность: для своего времени это две абсолютные супердержавы в пределах известного им мира, которые доминируют в военной, политической, экономической и культурной сферах. "Конечно, - уточняет знаток античности, - мы никогда не дадим миру Бетховена или Баха, Гете или Шекспира …но наша музыка, наши МакДональдсы, наша масс-культура распространились по всему земному шару. Посмотрите на террориста: захватив какого-нибудь заложника, он в то же время будет жевать сникерс, носить наклейки с Микки Маусом, слушать ужасную музыку и мечтать о МакДональдсе, когда все закончится. Вот как наша культура управляет миром!"
Трудно не согласиться с такой оценкой вклада США в мировую цивилизацию. Нет причин для отрицания и предложенного в лекции Д.Р.Фирса перечня того, чем любая империя хороша в принципе. В число таковых входят: единая территория без границ и таможен при общей транспортной системе, единый свободный рынок, единая валюта, единый закон, более квалифицированный - по сравнению с местным - имперский менеджмент, работающий социальный лифт для выходцев с периферии, общая имперская религия при сохранении "варварских" культов, сохранение разнообразия местных культур при доминировании культуры имперской нации. Но главное - это безопасность. Потому что народам свойственно воевать друг с другом. А когда есть сильный имперский центр, он быстро приводит в чувство местных князьков, ибо в вопросах войны и мира только ему принадлежит право решать, кому жить, а кому умирать и во имя чего.
Из данного посыла американский профессор делает вывод, что США должны взвалить на себя ношу новой империи, чтобы освободить другие народы от их менее эффективных правителей, заменив их ставленниками имперского центра; избавить другие страны от недостатков экономики, ограниченной национальными рамками; уберечь их от международных вооруженных конфликтов и других ужасов суверенного бытия. Специалист по «истории свободы» (таковы уж особенности американского мышления) не видит ничего плохого в том, что "свобода народов была подавлена римским владычеством … но многие считали, что это и хорошо", так как независимость национальных государств "не давала ничего, кроме войн и беспорядков". По мнению Фирса, «от политики на Ближнем Востоке до многообразия культур у себя дома, Римская империя дает испытанный временем урок, как установить мир и благоденствие во всем мире путем сочетания свободы и империи».
"Отцы-основатели [США], - уверен профессор, - надеялись, что мы, в Америке, увидим эти добродетели античного Рима, и они знали, что с такой конституцией Соединенные Штаты дорастут до империи. Они уже говорили о поднимающейся империи Америки".
И это действительно так. Соавтор американской конституции и первый министр финансов США Александр Гамильтон, например, писал, что, освободившись от влияния Европы и накопив силы, пока европейцы воюют между собой, Соединенные Штаты смогут стать трансатлантической доминантой и получат возможность диктовать Европе свои условия [5].
О глобальной американской империи он, конечно, тогда не мечтал, потому что до ядерного оружия, крылатых ракет и авианосцев было еще далеко. Но общее видение "отцами-основателями" желаемой роли США в мире очевидно. Первая мировая война, затем вторая, в развязывание которой англосаксы внесли свой вклад, чтобы столкнуть лбами Германию и СССР, а потом и победа в холодной войне такой шанс американцам дали.
Но Д.Р. Фирс предупреждает, что американская империя может оказаться недолговечной, если не принять во внимание следующее. Римская империя пала, потому что «не смогла решить два критически важных вопроса внешней политики: Ближний Восток и Центральная Европа». Римляне в свое время не подчинили себе Персию и не интегрировали полностью германские племена. Как только Рим расслабился в условиях наступившего «мира и благоденствия», персы атаковали его с востока, а германцы и арабы, объединившись в межплеменные союзы, - с севера и юга. Поэтому американская империя должна стать глобальной. Ни один уголок мира, где может возникнуть противостоящая ей сила, не должен остаться без внимания и ни в коем случае нельзя соглашаться на раздел мира на сферы влияния, позволяя какой-либо нации сохранить независимость. Из чего следует, что Америка, если уж решится стать империей, должна довести до конца дело, начатое на Ближнем Востоке, в том числе – решить иранскую проблему. Кроме того, Вашингтону следует остерегаться региональных союзов без доминирующего в них американского присутствия, особенно в Европе, и уж тем более таких, где может принимать участие «варварская» Россия.
Знаток античности извлек из опыта Рима еще пять уроков.
Во-первых, свободные нации, особенно либеральные демократии вроде древнегреческих, с трудом находят общий язык и склонны к конфликтам, а потому единственным решением для них остается присоединение к империи, если они хотят покончить с войнами. Мир и процветание либеральные демократии получают, только подчинившись всеобъемлющему имперскому правлению. Современный мир не должен бояться этого слова, потому что латинский термин imperium «может использоваться и как "хорошее управление"».
Во-вторых, американцы, считает Д.Р.Фирс, должны отдавать себе отчет в том, что «институты свободы очень тяжело перенести… в другие части мира». Римляне, например, усвоили, что «свобода – не универсальная ценность» и что люди «отдают предпочтение безопасности», которую приносит империя, а потому готовы отказаться от «грандиозной ответственности самоуправления».
В-третьих, - и это, по его мнению, особенно важно учитывать – римляне, чтобы стать империей, сами были вынуждены отказаться от демократии и смириться с военной диктатурой цезарей, потому что нельзя управлять миром на основе законов, разработанных для демократического государства. Правда, Фирс настолько сам испугался своих слов, что, отвечая на вопросы из аудитории, внес затем поправку в этот тезис, заявив, что США «могут войти в имперский возраст как свободная республика и поддерживать эту свободную республику».
В-четвертых, по мнению Фирса, американцы должны осознать, что, «став сверхдержавой, уже невозможно дать задний ход», так как слишком много ненависти США уже вызвали вокруг себя. А потому «путь к империи надо пройти до конца, как это сделали римляне».
И наконец, в-пятых, надо помнить, что нет ничего вечного, как нет и вечных империй. Но американская империя может оставить после себя, как и Рим, главное – «наследие своего закона и наследие своей духовности», которыми будет пользоваться будущее человечество. Очень трогательно и обещающе звучит, особенно если вспомнить американскую «грубость, склонность к вмешательству в дела других и стремление к гегемонии», о которых говорил Роберт Кейган, а также принять сникерс и МакДональдс в качестве вклада США в мировую культуру, о чем упомянул сам автор концепции строительства американской империи.
Читатель может, конечно, подумать: «Да мало ли какие мысли посещают головы, допустим, славянских коллег оклахомского профессора, если они всю свою жизнь корпят над книгами Фукидида и Флавия?» Не спорю. Но есть вопросы.
Например, такой: действительно ли Фонд «Наследие» настолько влиятельный, что способен увлечь американскую правящую элиту идеями Фирса?
1. Здесь и далее, под словом «англосаксы» автор имеет в виду, конечно же, правящую элиту США и Великобритании, а не американскую и британскую нации per se.
2. Цит. по The American Political Science Review vol.56, 1963 (1860) p146.
3. Robert Kagan, Rosja i Chiny zagraїaj№ њwiatu // http://wiadomosci.dziennik.pl/wydarzenia/artykuly/68573,rosja-i-chiny-zagrazaja-swiatu.html
4. The Lessons of the Roman Empire for America Today http://www.heritage.org/research/lecture/the-lessons-of-the-roman-empire-for-america-today
Об американском империализме написаны десятки книг и сотни статей, но, как отметил в 2002 году автор исследования "Американская империя: реалии и последствия дипломатии США", профессор Бостонского университета Эндрю Басевич, "вопрос уже не в том, должны ли Соединенные Штаты стать имперской силой, а в том, какой империей они должны быть" [3]. И в этом ракурсе лекция Д.Р.Фирса и интервью Р.Кейгана представляют самостоятельный интерес. Если один обрисовал контуры "идеальной империи" по калькам Рима II века нашей эры, то другой не счел нужным хотя бы из приличия упомянуть "цивилизаторскую" роль США, якобы несущих миру свободу и процветание. Кейган прямо заявил, что независимо от того, демократы или республиканцы рулят в Белом доме, "ни один из кандидатов не говорит, что мы не будем применять силу или что не будем переделывать мир по своему образу и подобию" (интервью опубликовано в год президентских выборов).
Профессор истории античности Джей Руфус Фирс не очень-то известен в кругах политологов. Поэтому проявленный к нему в 2005 году интерес со стороны фонда "Наследие" должен был многих насторожить, если бы этот факт получил более широкую огласку. Потому что данный фонд занимает особое место среди подобных американских институций и не зря назван газетой Нью-Йорк Таймс "Парфеноном в мегаполисе консерватизма".
Начнем с того, что патроном фонда является Маргарет Тэтчер, лидер британских консерваторов и премьер-министр Великобритании в 1979-1990 годах. Именно этот фонд она выбрала в 2005 году для создания на его базе Центра Маргарет Тэтчер для Свободы (Margaret Thatcher Center for Freedom). Его специализация - "укрепление американо-британских особых отношений, а также лидерства США и Великобритании в более широком трансатлантическом союзничестве" [4]. Впрочем, судя по переплетению семейных связей и бизнес-интересов американской и британской правящей элиты, их и укреплять-то особенно не надо. Ибо, как поведал автору в частной беседе британский дипломат, Британская империя продолжает свое существование под разными прикрытиями, и Соединенные Штаты являются ее ударной силой в деле распространения могущества империи на весь земной шар.
Не удивительно, что эксперты, казалось бы, британского по происхождению Центра тем не менее составляют основное ядро проекта фонда "Наследие" под названием "Американское лидерство". Примечательным является и обоснование проекта. Звучит оно так: "Свобода и безопасность американцев зависит от американского глобального лидерства. Без американского лидерства мир станет более опасным местом…" [5] Получается, что человечество будет чувствовать себя в безопасности только в том случае, если у американцев все будет "в шоколаде". В противном случае миру не поздоровится. И чтобы этого не случилось, мир должен принять лидерство США как должное и неизбежное. А то американцы будут чувствовать себя в нем неуютно.
Изюминкой фонда "Наследие" является перечень того, что, по мнению его руководства, мешает американскому глобальному лидерству. Например, первый пункт целей фонда звучит так: "…защитить лидирующую роль Америки в мире от разрушающего воздействия террористов, неподконтрольных стран, конкурирующих сил, антиамериканских политических движений и слабых союзников".
Возникает вопрос: а что же Америке не мешает? Даже союзники, если слабые, и те ей поперек дороги!
Третьим пунктом значится: "Разработка стратегий для победы в глобальной войне идей за свободу и безопасность". И поясняется: "Как фонд "Наследие" помог разработать стратегию и планы, чтобы победить в холодной войне, он может и должен делать то же самое, чтобы помочь Америке выиграть глобальную войну идей за свободу и безопасность".
Кто-то может засомневаться: а действительно ли "стратегии" и "планы" фонда востребованы американским руководством? Видимо, да, если посмотреть, кто эти "стратегии" разрабатывает и кому передает.
К примеру, уже упоминавшийся член Совета директоров фонда "Наследие" Роберт Кейган является одновременно старшим сотрудником Центра США и Европы Института Брукингс (The Center on the United States and Europe, Brookings Institution). Этот Центр, как следует из пояснений на его сайте, "…содействует диалогу на высоком уровне между США и Великобританией… …предлагает независимые исследования и рекомендации американским и британским официальным лицам и политикам" [6].
Как видим, в США не только Центр Маргарет Тэтчер работает параллельно и на Белый дом в Вашингтоне, и на дом № 10 по Даунинг-стрит в Лондоне. Если пробежаться по сайтам других американских аналитических центров и университетов, то можно удостовериться, что "особые отношения" между США и Великобританией находятся в зоне повышенного внимания американской "научной" мысли.
Персона Р.Кейгана интересна и другими нюансами. Например, тем, что во время учебы в Йельском университете он стал членом тайного студенческого братства "Череп и кости" (Skull & Bones). Тайного не потому, что о нем никто не знает, а потому, что это организация "масонского типа", имеющая солидный стаж (создана в 1832 году). Члены этого общества навсегда связаны между собой клятвами и, занимая зачастую важнейшие посты в американском истеблишменте, содействуют друг другу в стремительном продвижении по карьерной лестнице в политике и других сферах. Как правило, в братство принимаются представители наиболее состоятельных семей и политических династий США. Его членом был президент Джордж Буш-старший, а через двадцать лет - и его сын, президент Джордж Буш-младший, как и многие высокопоставленные сотрудники их администраций.
Как попал в эту когорту представитель «среднего класса» Кейган, не ясно. Следует отметить, что Йельский университет, давший столько влиятельных «защитников демократии», сам оставался учебным заведением, куда женщины, например, не имели доступа до 1969 года. Еще более строгим был отбор в братство "Череп и кости". Первая женщина была принята в эту организацию только в 1991 году, да и то после грандиозного скандала, который чуть было не расколол тайное общество на «консерваторов» и «обновленцев». Евреев, кем есть Кейган по происхождению, в него почему-то изначально приглашали лишь в редких случаях. По какому критерию их отбирали – тоже не ясно.
Есть, правда, намек в откровениях одного американца, который посоветовал присмотреться к символу этого тайного общества - изображению черепа и скрещенных костей, а под ними - трех цифр «322». Если «тройку» не трогать, а «двойки» повернуть на 180 градусов вправо, то изображение получит вполне гомосексуальный контекст. Тайное братство с момента его создания обвиняют в содомии, якобы бывшей частью его ритуалов. Правда, утверждать что-либо однозначно нельзя. Есть и более пристойные варианты объяснения этих цифр. К тому же в общество зачастую приглашали молодых людей, добившихся, например, высоких результатов в спорте и продемонстрировавших наличие таких черт характера, как склонность к лидерству и чувство морального превосходства.
Возможно, что именно в силу последнего обстоятельства Роберт Кейган после окончания университета стал политическим советником конгрессмена-республиканца Джека Кемпа, в прошлом известного футболиста, а заодно - члена масонской ложи № 625 в Нью-Йорке, имевшего 33-ю степень масона Шотландского обряда [7]. Будучи защитником «традиционных американских ценностей», Кемп, правда, имел не характерную для республиканцев особенность – защищал права гомосексуалистов [8], но это не помешало ему в последующем стать министром в администрации Буша-старшего и дважды участвовать в президентских гонках.
Кейган тем временем поработал в Департаменте планирования политики внешнеполитического ведомства США, был спичрайтером госсекретаря Джорджа Шульца, тринадцать лет трудился в фонде Карнеги, а в 2008 году был старшим советником по внешней политике кандидата в президенты от Республиканской партии сенатора-ястреба Джона Маккейна.
Характеризуя этого политолога, авторы одной из статей [9], в частности, отметили, что Кейган мечтает о «возврате к классическому империализму» и «говорит о возвращении к ситуации конца 19 века -- периоду «большой гонки» за колониальный передел мира и подготовки к Первой мировой войне. …Атлантисты надеются вернуться к единству между США и Европой времен холодной войны», для чего необходима «серьезная эскалация стратегии напряженности». Кейган, по мнению этих исследователей, «возрождает идеологию империализма Киплинга и Родса ...под лицемерной маской противостояния «демократий» и «автократий» вместо киплинговского "белого человека" и "дикаря"». Поэтому Роберт Кейган крайне озабочен возрождением России, и в свое время укорял Буша и Чейни в том, что «они позволили Путину укрепить российскую государственность и обрезать прямые рычаги западного управления Россией».
Не менее ярко Кейгана характеризует и то, что в 1997 году он стал соучредителем «Проекта за новое американское столетие» (Project for the New American Century), является членом Совета по международным отношениям и Американского комитета за мир в Чечне. Не так давно Р.Кейган стал директором неправительственной организации «Внешнеполитическая инициатива» (The Foreign Policy Initiative - FPI), объединяющей бывших высокопоставленных правительственных чиновников, дипломатов и военных. Главными врагами Америки члены FPI, не мудрствуя лукаво, считают Россию и Китай, а не «международный терроризм», Иран и прочее, чем обычно прикрывают свои настоящие цели другие американские think tanks.
Подход директората FPI к российско-американским отношениям наглядно проявился в опубликованных 7 декабря 2011 года рекомендациях президенту Бараку Обаме относительно того, как вести дела с Россией в свете прошедших парламентских и предстоящих президентских выборов в этой стране. Сводятся эти рекомендации к трем пунктам в одном пакете: «продвижение противоракетной обороны США - НАТО ...помощь союзникам США в Центральной Европе» (к которой авторы почему-то отнесли и Грузию), а также «…продвижение в России прав человека и гражданского общества» [10]. Что касается последнего пункта, то символично обращение «Внешнеполитической инициативы» к американским законодателям с требованием ускорить направление в Москву нового посла США Майкла Макфола, чтобы тот успел развернуть свою деятельность в преддверии парламентских выборов в РФ.
Влиятельности Роберту Кейгану добавляет поддержка со стороны «семейного клана». Его жена, Виктория Нуланд, с лета 2011 года является спикером Госдепартамента, а до этого была советником вице-президента Ричарда Чейни по Ираку, Афганистану, Ливану и Большому Ближнему Востоку, послом США в НАТО.
Брат Роберта Кейгана, Фредерик, - аналитик Американского института предпринимательства (American Enterprise Institute), в прошлом преподавал «стратегию революций» в Вест-Пойнте и ратовал за вторжение США в Ирак. Жена Фредерика Кейгана, Кимберли, является президентом Института исследований войны (Institute for the Study of War). Ранее тоже преподавала в Вест-Пойнте, Йельском и других университетах. В 2010 году редактировала в Гарварде издание под многоговорящим названием «Имперский момент» (The Imperial Moment). Несколько лет входила в группу консультантов при штабе командующего американскими войсками в Афганистане.
Такой вот получается «семейный подряд». А ведь в фонд «Наследие», кроме Кейгана, входят и другие хорошо известные на постсоветском пространстве особи. Например: Ариель Коэн, Фиона Хилл…
Коэн – аналитик фонда «Наследие» и лондонского Международного института стратегических исследований. Специалист по России, Евразии и Ближнему Востоку, член Совета по международным отношениям, консультант Белого дома и Конгресса. Его взгляды и провокационные склонности можно проиллюстрировать названиями его же статей и цитатами из высказываний. Например: «Кремль находится в глубоком кризисе и не исключено, что для переноса внимания на другие вопросы начнет войну, например в Крыму» (2009), «США не должны допустить возрождения Евразийской Империи» (2011 год), «Превращение России в мировую экономическую державу - вызов администрации Обамы» (2009 год) и т.п.
Фиона Хилл, уроженка Великобритании, но гражданка США, – сейчас директор Центра США и Европы института Брукингс (начальница Роберта Кейгана), а до этого – руководитель секции по России и Евразии Национального совета по разведке (National Intelligence Council's - NIC). Особенность NIC в том, что он координирует деятельность всего американского разведывательного сообщества, привлекает к аналитической работе ведущие университеты и исследовательские центры, а также разрабатывает директивы по использованию разведкой неправительственных организаций, действующих в интересах Вашингтона в других странах.
В период «шпионской карьеры» Ф.Хилл курировала подготовку двух примечательных аналитических докладов: «Альтернативные сценарии будущего России до 2017 года» и «Стратегия США на Кавказе и в Черноморско-Каспийском регионе». Оба отражают ее особое пристрастие с давних пор как «ученой» к таким, казалось бы, мало связанным между собой проблемам, как «демократия в России» и энергоресурсы Кавказа и Центральной Азии.
Три сценария «будущего России» начинаются с наиболее желательного для Соединённых Штатов: с прихода к власти в РФ «либеральных интернационалистов», основными фигурами которых американские эксперты в тот период считали Б. Немцова, Г. Явлинского, М. Ходорковского и Г. Каспарова [12]. Констатируя, что вероятность их победы в России в рамках конституции крайне низка, разработчики доклада не исключили прихода «либеральных интернационалистов» к власти в результате «цветной революции» в более отдаленной перспективе. Например, если граждане РФ начнут испытывать экономические трудности из-за падения цены на российские энергоносители, когда Европа уменьшит их потребление в связи с каким-либо экономическим кризисом или когда нефть и газ Кавказа и Центральной Азии пойдут в Европу через Грузию и Турцию как альтернатива российским поставкам.
К особенностям мировосприятия Фионы Хилл можно отнести и то, что в 2003 году, будучи, как и Кейган, членом Американского комитета за мир в Чечне, она считала действующих в Чечне исламистов «борцами за свободу», отрицая их причастность к «международному терроризму». Именно Хилл во время слушаний в Конгрессе убедила американских законодателей в нецелесообразности вносить в список террористических организаций Хизб-ут-Тахрир [13]. Тем самым она дала американской разведке возможность установить с этой исламистской группировкой тайные контакты, не имея проблем с американскими законами. Менее чем через два года после этого боевики Хизб-ут-Тахрир уже вовсю действовали в Ферганской долине, поддерживая попытку исламистов прийти к власти в Узбекистане. А сейчас Фиона Хилл лелеет другую надежду, спрашивая: «Пришла ли арабская весна в русскую зиму?» [14]
Можно назвать еще многих американских и британских экспертов, работающих над созданием «пояса напряженности» от Гибралтара до Тихого океана, но это будет лишь дополнительным подтверждением того, что в США есть кому продвигать имперские идеи Джея Руфуса Фирса. Важно рассмотреть имеющиеся признаки того, что США уже действуют в рамках концепции возврата к «классическому империализму», разочаровавшись в империализме с приставкой «нео», и попытаться понять, как восточные славяне могут противостоять строительству англосаксонской глобальной империи.
1. The Lessons of the Roman Empire for America Today http://www.heritage.org/research/lecture/the-lessons-of-the-roman-empire-for-america-today
2. Robert Kagan, Rosja i Chiny zagraїaj№ њwiatu // http://wiadomosci.dziennik.pl/wydarzenia/artykuly/68573,rosja-i-chiny-zagrazaja-swiatu.html
3. Andrew J. Bacevich, Sr, American Empire: The Realities and Consequences of US Diplomacy (2002)// http://www.foreignaffairs.com/articles/58312/walter-russell-mead/american-empire-the-realities-and-consequences-of-us-diplomacy
Вернемся еще раз к лекции Д.Р.Фирса и его списку прелестей империи: это общий рынок, единая валюта, единое законодательство, свобода передвижения без пограничных и таможенных ограничений. Действительно, удобно. Однако достижимо и без наличия имперского центра. Достаточно желания суверенных народов объединить усилия для создания более тесных взаимоотношений. Европейский и Таможенный союзы тому примеры.
Нельзя сказать, что американцы этого не понимают. В 1956 году они сделали неудачную попытку подтолкнуть Североатлантический альянс к превращению в «нечто большее, чем оборонительный союз» [1] на основе выработки общей внешнеполитической и экономической стратегии, а также сотрудничества в сферах науки и технологий, культуры и информации. В вводной части одного из докладов пояснялось, что, «принимая в 1949 году решение о создании НАТО, его инициаторы руководствовались, прежде всего, страхом перед мощью Советского союза». Однако трансформация власти в СССР после смерти Сталина привела к разногласиям внутри альянса по вопросу о том, как строить отношения с Советским Союзом и странами Варшавского договора в дальнейшем. Некоторые государства-члены НАТО проявили интерес к возможности перехода от конфронтации к диалогу с Москвой и особенно к выгодным экономическим связям с СССР.
В Вашингтоне осознавали, что если европейские союзники потеряют страх перед Советами и начнут сотрудничать с СССР, то особая роль США в этой части Евразийского континента подвергнется эрозии, даже если НАТО создавалась не только против СССР, но и для удержания в «связанном» состоянии побежденной общими усилиями Германии.
Спровоцированная англосаксами холодная война, в которую необдуманно втянулась Москва, на несколько десятилетий задержала сближение Европы с СССР и его наследницей – Россией, но трансатлантического политического и экономического союза из НАТО все равно не получилось. Европейцы с готовностью пользовались американским «оборонным зонтиком», экономя собственные ресурсы, но не спешили начинать процесс объединения с Северной Америкой с использованием экономических, финансовых и иных факторов. Создать общий рынок, договориться о единой валюте, общем законодательстве, свободе передвижения и прочем им легче было без американцев. Тем более что те и так имели в Европе своего «троянского коня» - Великобританию.
Развал СССР и исчезновение «советской угрозы» привел атлантистов в полное замешательство и потребовал срочного поиска нового смысла существования НАТО, иными словами – смысла американского присутствия в Европе. На первых порах этому помог конфликт в Югославии. До сих пор не исчезли еще и «фантомные» страхи центральноевропейцев, хотя они используют мифическую «угрозу» со стороны России больше как средство пополнения своих бюджетов за счет налогоплательщиков США и богатых стран ЕС. Впрочем, скоро и эта раздражающая западноевропейцев уловка перестанет действовать.
Бодрости американцам придало расширение «зоны ответственности» НАТО на всю планету, но поведение союзников в связи с войнами в Ираке и Афганистане показывает, что готовность Европы поддерживать любые американские авантюры не безгранична. Политические и экономические интересы и интересы в сфере безопасности Европы и России могут сблизиться настолько, что подтвердят правоту немецкого политолога Александра Рара, полагающего, что «уход Америки [из Европы] может привести … к …слиянию России и Европейского Союза в некую единую Европу, которая будет способна успешно противостоять глобальным вызовам» [2]. Так А.Рар прокомментировал статью Збигнева Бжезинского, который пугает всех тем, что в случае ослабления Америки "ни одна сила не будет готова выполнять роль, которую мир ожидал от Соединенных Штатов: роль лидера нового мирового порядка глобального сотрудничества" [3].
Стратегам из Вашингтона как-то не приходит в голову поискать себе место доброжелательного соучастника процесса формирования общего пространства сотрудничества Европы и Евразии. Предчувствие приближающегося «стратегического одиночества» толкает Америку к тому, чтобы вновь прибегнуть к испытанному методу «консолидации союзников» и приобретения новых партнеров путем формирования у других народов чувства страха за собственную безопасность. Ведь именно об этом и говорил профессор Д.Р.Фирс в фонде «Наследие», что, оказавшись перед выбором между сохранением суверенитета, но без гарантий безопасности, и подчинением империи, которая даст ощущение такой безопасности, народы выберут безопасность и, соответственно, - империю.
Англосаксы стремятся сегодня создать глобальную империю, не оставляя на планете ни одной точки, где мог бы возникнуть неподконтрольный им центр силы. Для этого им необходимо спровоцировать последовательно нарастающую эскалацию напряженности по всему миру. И тогда американская военная мощь и деньги англосаксонско-еврейской корпорации будут востребованы везде, где воцарятся страх и недоверие.
Вместе с тем в Вашингтоне отдают себе отчет в том, что как Риму не хватало легионов для контроля над всей империей и ему требовалось наличие по ее периферии царьков-вассалов, так и США не в состоянии вести войны по всему миру с использованием только американской армии. Как и в давние времена, «вассалы» Америки тоже должны, с одной стороны, понимать, что «сидят на троне» лишь благодаря Вашингтону, а с другой – они не должны доверять друг другу, чтобы в какой-то момент у них не возникло желание объединиться против своего сюзерена.
Если посмотреть на карту мира, то отчетливо видно, что везде, где есть тенденция к расширению регионального сотрудничества, там появляются «трещины», в которые англосаксы старательно вбивают «колышки» конфликтов.
Американские политологи, уже не стесняясь, называют основными союзниками США в Европе не западноевропейцев, а центральноевропейские державы, прежде всего Польшу и Румынию. Потому что амбиции Варшавы и Бухареста, скрытые под риторикой об их якобы «исторически обоснованных» страхах перед экспансией с востока и запада, как нельзя лучше укладываются в англосаксонскую стратегию изоляции Европы от России, а Центральной Европы – еще и от «пагубного» немецкого влияния.
Работают англосаксы и на «растяжение» ЕС по оси север - юг, стараясь ослабить консолидирующую роль в Евросоюзе Германии. Это можно сделать, заинтересовав «южных европейцев» возможностью усилить свой потенциал приобретениями в других регионах. Когда «вашингтонский Шерхан» начинает охоту за очередной жертвой где-нибудь на границах Европы, он, следуя имперской логике, не против бросить кость с царского стола тем «шакалам Табаки», кто готов помочь ему удерживать захваченную «кормовую базу». Так, например, Штаты уступили Великобритании, Италии и Франции «майку лидера» в операциях в Северной Африке, Ливане и Сирии. Тем самым Америка сделала шаг к изгнанию из Средиземноморья России и Китая и к возвращению территории этого региона под контроль тех союзников, которые когда-то были здесь полноправными хозяевами после раздела остатков Османской империи.
Складывается впечатление, что США собираются восстановить в скрытой форме имперскую роль некоторых европейских государств, растерявших свои колонии, чтобы самим стать «империей над империями», «шахиншахом» («царем царей») глобального масштаба.
Возможно, что «переформатирование» Ближнего Востока является частью этого замысла. Вашингтон, скорее всего, сознательно пошел на то, чтобы ликвидировать устоявшиеся в арабских странах режимы и привести к власти исламистов, вроде бы «врагов» Америки. Получив власть из рук американцев и НАТО, «враги» теперь стали благодарными «вассалами», которые надеются, что «не оскудеет рука дающего».
При этом возникает опасность, что со временем марионеточные режимы, в которых первую скрипку будут играть носители идей «всемирного Халифата», могут вспомнить о своей «великой исламской миссии». Не исключено, что в Вашингтоне считают такую возможность хорошим стимулом, чтобы у европейцев и россиян не иссякло желание сохранить в той или иной степени вовлеченность США в дела Большого Ближнего Востока. На всякий случай.
Тем не менее американцы сами склонны считать такую угрозу в основном виртуальной. Странам "победившего ислама" объединиться не так-то просто. Во-первых, «братья», усевшись каждый в своем уделе и прибрав к рукам лакомые сферы экономики, будут больше заботиться о том, чтобы не потерять полученный из чужих рук «деликатес». Во-вторых, между ними, как всегда между братьями, начнется конкуренция за то, кто из них тут, на Ближнем Востоке, главнее. В-третьих, ислам суннитского толка далеко не так однороден, как кажется со стороны, не говоря уже о тысячелетней войне между суннитами и шиитами. Ну и в-четвертых (а может, и «во-первых»), на то и возвращает Вашингтон скрытый сюзеренитет над арабами Лондону, Парижу и Риму, чтобы «братья» не смогли найти между собой общий язык, кроме арабского. Потому что извечная конкуренция между Францией, Италией и Великобританией втянет в эту борьбу и их новых/старых «вассалов». Разделяй и властвуй. Эффективность этого любимого англосаксами приема еще никто не опроверг. А Америка присмотрит за всеми.
Перепоручив Северную Африку и Левант «бывшим имперцам», Вашингтон получил возможность сосредоточиться на России и Китае, на самых крепких бастионах, не покорив которые в той или иной форме или хотя бы не обессилив их, нечего и мечтать о глобальной империи.
Учитывая, что Китай получает около 85% импорта нефти через проливы между Индийским и Тихим океанами, американская дипломатия в 2011 году приложила немало усилий, чтобы значительно увеличить здесь свое военное присутствие на случай кризиса в китайско-американских отношениях (например, если Пекин захочет избавиться от американских облигаций). А кому поручить провокацию в проливах - не проблема.
Чтобы союзники США в АТР прониклись желанием иметь больше американских войск под боком, глава Госдепартамента Х. Клинтон, по выражению американского политолога Джеймса Петраса, «потратила больше половины 2011 года, делая провокативные предложения азиатским странам, у которых есть морские пограничные конфликты с Китаем. Клинтон «ввинтилась» в эти диспуты, усиливая и усугубляя требования Вьетнама, Филиппин и Брунея в Южно-Китайском море» [6]. Попутно Вашингтон увеличил «присутствие боевых кораблей, атомных подводных лодок и боевых самолётов вдоль китайской береговой линии» и активизировал военно-техническое сотрудничество с Японией, Тайванем, Сингапуром и Южной Кореей.
За полтора месяца до Рождества Христова получивший Нобелевскую премию мира авансом Барак Обама решил защитить этот самый мир в Азиатско-Тихоокеанском регионе с помощью дополнительных 2500 морпехов, которые поселятся в самом северном городе Австралии. Туда же перебазируется группировка кораблей и самолетов под предлогом защиты морских коммуникаций. Прибыв в Канберру, Обама заявил, что США вступают теперь «в лобовое столкновение с Китаем в борьбе за влияние в регионе и дают гарантии безопасности союзникам», естественно, «по их просьбе» [4]. Как следует из смехотворного разъяснения заместителя советника по национальной безопасности Б.Родса, «эта политика происходит из желания народов региона, чтобы США увеличили здесь свое присутствие», потому что такая политика «является продолжением американской помощи …в деле борьбы с экстремистами на Филиппинах, с пиратами в регионе и с последствиями цунами в Индонезии» [5].
Когда здесь произойдет следующее цунами - одному Богу известно, но если в регионе начнет расти напряженность в отношениях между государствами, то уж точно - не Китай будет тому виной.
5 января Белый дом и Пентагон обнародовали совместный документ под названием «Поддерживая глобальное лидерство США. Приоритеты обороны 21 века», наброски которого были подготовлены Объединенным комитетом начальников штабов ВС США еще в феврале прошедшего года. По словам Барака Обамы, выступившего перед военными, «затяжные войны прошедшего десятилетия закончились». Это радует. Однако суть глобальной стратегии США, как можно видеть, от этого явно не изменится.
США и Великобритания продолжат усилия и по установлению контроля над Центральной Азией, чтобы отсечь от нее Россию и Китай. Потерпев, если говорить без экивоков, поражение в Ираке и Афганистане, Вашингтон, скорее всего, ускорит неизбежный раскол этих стран и найдет, как договориться с будущими правителями квазигосударств, которые возникнут на их развалинах. Нашел же Вашингтон общий язык с «Братьями-мусульманами»? Найдет и с Талибаном. Глядишь, тогда и страны Центральной Азии станут более сговорчивыми в вопросе об американском военном присутствии на их земле.
Впрочем, об активности США и Великобритании на Кавказе и в Центральной Азии написано так много, что ее эскалация в свете строительства англосаксами глобальной империи будет восприниматься даже как нечто естественное. И ожидать здесь можно чего угодно (ведь не мог же Саакашвили вот так, без консультаций со стратегическими партнерами, взять и напасть на Южную Осетию, зная, что Россия в стороне не останется?) Так что впереди у нас еще много сюрпризов.
Ко всему прочему, в исторических реминисценциях профессора Фирса есть еще один элемент, указывающий на то, что англосаксы стали на путь создания глобальной империи. "Римляне, - предупреждал Фирс, - чтобы стать империей, сами были вынуждены отказаться от демократии и смириться с военной диктатурой". Нет прямых доказательств того, что трагедия 9/11 - дело рук определенных кругов в США, но когда на кону такая ставка, как контроль над планетой, ничего нельзя исключать. Как бы то ни было, правящая американская элита, по крайней мере, воспользовалась ситуацией, чтобы приступить к превращению "оплота демократии" в полицейский режим. Эта тенденция проявляется все больше. Накануне нового 2012 года президент Обама подписал закон (National Defense Authorization Act 2012), который, по сути, отменяет действие ряда статей Конституции. Отныне любой гражданин США может быть задержан на неограниченный срок ("до окончания противостояния"), всего лишь по подозрению в том, что он тем или иным образом может помогать "силам, враждебным США или их партнерам по коалиции" [7]. Такие заключённые не имеют права на адвоката, а также лишаются возможности подавать апелляционные жалобы.
"Оплот демократии" наносит удар за ударом по основам демократического управления. И это симптоматично. Потому что, как говорил Фирс, " нельзя управлять миром на основе законов, разработанных для демократического государства".
Как же на всё это реагировать Русскому миру?
(Окончание следует)
1. Здесь и далее см. The North Atlantic Treaty Organisation. Facts and Figures, 1989, p. 384-401
3. Z. Brzezinski, After America. How does the world look in an age of U.S. decline? Dangerously unstable // http://www.foreignpolicy.com/articles/2012/01/03/after_america, Dec/Jan 2012.
Осознание англосаксонской элитой невозможности построения «нового мирового порядка» на однополюсной основе в связи с возникновением новых центров силы на фоне эрозии американской экономической и, как следствие, военной мощи имеет одним из следствий возникновение проекта «глобальной англосаксонской империи», но уже в виде своеобразной «матрешки». Судя по всему, Вашингтон и Лондон намерены сформировать иерархическую систему глобального «сюзеренитета», передав под контроль ряда европейских и азиатских союзников отдельные регионы, но сохранив за собой «лидерство» в распределении зон ответственности между «вассалами». Последние возьмут на себя обязательство устанавливать и поддерживать в «подмандатном» регионе подконтрольные «атлантистам» режимы, а США получат возможность сосредоточиться на противодействии растущему влиянию Китая и России, а также играть роль мирового жандарма «по вызову» там, где сил «вассалов» не хватает.
В отличие от однополюсной, такая система требует от народов, не входящих в зону влияния США и Великобритании, и прежде всего от России, более гибких мер противодействия. Это объясняется тем, что часть западноевропейских стран (особенно на «южном фланге» НАТО) увеличит свой потенциал в рамках Европейского союза, естественным локомотивом которого сейчас является в целом партнерская для России Германия; эти страны будут меньше заинтересованы в сближении ЕС с Россией и, кроме того, получат возможность удовлетворить свои амбиции «национального величия» в других регионах мира.
Какой может быть прагматичная реакция Москвы?
Во-первых, хотелось бы видеть, что «Россия сосредоточивается», как писал в дипломатической депеше князь Горчаков, когда ситуация потребовала, чтобы его страна, выражаясь образно, перестала быть затычкой к каждой бочке в рамках Священного союза трех империй. Нельзя повторить ошибки СССР, пытаясь противостоять Соединённым Штатам и их союзникам по всему миру. Не стоит поддаваться в очередной раз на провокацию и втягиваться в бессмысленную гонку вооружений и безвозвратных расходов на поддержку тех «ad hoc-партнеров», которые не имеют принципиального значения для России. Достаточно выбрать ключевые направления, действуя по которым можно похоронить мечты англосаксов на их «новый мировой порядок».
Некоторые такие направления, как представляется со стороны, сами собой вырисовываются из целей США и Великобритании. Например, в Европе:
1. Если англосаксонская политика направлена на изоляцию России от ЕС и «постсоветского» пространства, то было бы логично укрепить заинтересованность европейцев в сближении Европейского союза и РФ, а также ЕС и ЕврАзЭС с перспективой формирования общего пространства безопасности и сотрудничества «между Роком и Дежнёвым» (названия мысов - крайних точек на западе и востоке континента Евразия). При этом неплохо бы сработал известный принцип «кнута и пряника», когда объем экономических и иных выгод для европейцев от сотрудничества с Россией и ЕврАзЭС (в том числе конкретных политиков, завязанных на бизнес) зависел бы от их позиции в данном вопросе.
2. Чтобы выбить из рук атлантистов главный козырь – фантомные страхи европейцев перед военной мощью России – можно дополнить малоэффективное «сотрудничество с НАТО», где всеми делами заправляют американцы, преимущественным сотрудничеством в сферах обороны и безопасности с отдельными европейскими государствами или группами государств. Работа в этом направлении, полезная сама по себе, должна иметь целенаправленный пропагандистский характер, чтобы европейский обыватель избавился от страха перед Россией, понимал выгодность сотрудничества с ней своей страны и требовал такой политики от своего правительства.
В то же время руководящая элита стран ЕС должна ясно осознавать, что у России тоже есть своя приоритетная зона интересов в «ближнем зарубежье» (как своей зоной особых интересов считают Латинскую Америку Испания и Португалия, а Северную Африку - Италия и Франция), и через эту границу в одностороннем порядке европейцам - в общих интересах - переступать не следует, как бы и кто бы их на это ни провоцировал.
Полезно принять во внимание то, что желание «континентальных» европейцев сохранить американское и британское военное присутствие в Европе зачастую связано не столько со страхом перед «вторжением русских», сколько с банальным желанием местного населения сохранить благодаря наличию военных баз места работы и потребителей местной продукции. Российским экспертам и дипломатам стоило бы провести комплексный анализ этого обстоятельства с тем, чтобы Россия была готова предложить европейцам свои варианты решения данной проблемы.
3. Особенность позиции центрально-европейской правящей элиты в значительной степени определяется тем, что следование в фарватере Вашингтона и Лондона дает ей подпитку в виде дополнительных инвестиций в военную инфраструктуру, чем уменьшается социальная напряженность внутри страны. Особые отношения с Соединёнными Штатами и Великобританией увеличивают «политический вес» центральноевропейцев в ЕС, позволяя им требовать для себя кусок общеевропейского пирога побольше. Однако еще важнее, что правящие элиты стран Центральной Европы (ЦЕ), поставив себя на службу интересам США и Британии, взамен получили гарантии того, что «англосаксонские союзники» не будут устраивать в их государствах «цветные» революции, чтобы иметь здесь при власти надежных «вассалов». К тому же на антироссийской политике и на возведении «берлинской стены» между Европой и Россией можно неплохо заработать.
Поэтому Москве можно было бы по-разному реагировать на деятельность органов власти стран ЦЕ и на акции финансируемых США и Великобританией «аналитических центров» и «общественных организаций». Последние действуют в рамках «прометейской политики» в странах Балтии, в Польше или Чехии, но при этом управляются фактически из Вашингтона и Лондона, хотя и при согласии и даже содействии национальных правительств (а куда им деваться?).
По всей видимости, целесообразно демонстрировать гражданам центрально-европейских государств, что Россия, хотя и с сожалением, но с пониманием относится к тому, что их правители стали заложниками политики США и Великобритании и тех кругов в странах ЦЕ, которые «таскают каштаны из огня» для Вашингтона и Лондона. Надо показывать, что следование в русле англосаксонской глобальной стратегии наносит ущерб интересам рядовых центральноевропейцев. Спровоцированная и подпитываемая англосаксами и их «наемниками» напряженность в отношениях центрально-европейских государств с Россией, Украиной и Беларусью – и все ради возведения барьера между Европой и Россией - не позволяет народам ЦЕ эффективно использовать в своих интересах те возможности, которые они имели бы, если бы их правители содействовали постепенному сближению ЕС и ЕврАзЭС.
То есть, вырабатывая публичную реакцию на те или иные «внешнеполитические телодвижения» стран ЦЕ, полезно делать акцент на том, что в Москве воспринимают политику этих государств как проявление в чем-то вынужденной, а в чем-то и добровольной «вассальной» зависимости их правительств от Вашингтона и Лондона. Целесообразно подчеркивать, что если бы элита центрально-европейских стран руководствовалась только национальными интересами и интересами Европы в целом, то естественным был бы ее переход от соперничества к взаимовыгодному сотрудничеству и расширению мер доверия с Россией, другими «постсоветскими» странами и их объединениями.
Что касается финансируемых англосаксами «аналитических центров» и «общественных организаций», которые действуют с территории стран ЦЕ, вмешиваясь во внутренние дела России и других государств СНГ, целенаправленно формируя негативный образ России в восприятии своих сограждан, то общественности следует помочь осознать, что эти институции действуют в чужих интересах, а не в интересах собственных народов. Они - просто «наемники». Результат их деятельности - напряженность и недоверие в отношениях между Центральной Европой и Россией и, как следствие, утрата европейцами выгод от сотрудничества с ней.
4. Болезненная тема - соперничество за влияние в «ближнем зарубежье» на европейском направлении. Если ЕврАзЭС в сравнительно короткий срок продемонстрирует экономическую успешность интеграционного проекта, это послужит более сильным фактором убеждения Украины и Молдовы в целесообразности полноценного участия в нем, чем что-либо дгугое. Но и здесь не обойтись без политики «кнута и пряника», учитывая, что часть правящей в этих странах элиты накрепко привязана к англосаксонской глобальной стратегии или к польским и румынским региональным амбициям и уже ни при каких условиях не откажется от вытекающих из этого личных выгод.
На ближневосточном направлении Москве, видимо, следует признать ограниченность своих возможностей влиять в данный момент на ситуацию напрямую.
Пришедшие к власти в странах Северной Африки умеренно исламистские партии пока что будут ориентироваться на своих «благодетелей» - страны НАТО, Саудовскую Аравию и Катар. Народные массы и новоявленные правители будут ожидать от них «манны небесной». Вероятно, стоит дать Парижу, Риму и Мадриду, вспомнившим о своем имперском прошлом, возможность проявить свои способности «региональных менеджеров». Со временем прояснится, насколько испытывающая трудности Европа в силах самостоятельно восстановить стабильность в Северной Африке, учитывая, что разразившийся здесь политический кризис во многом связан все-таки с социально-экономическими проблемами, а не только с деятельностью внешних сил. Если эти проблемы не будут разрешаться достаточно быстро, вполне вероятно, что правительства стран Северной Африки начнут приглашать к сотрудничеству и других партнеров, например Китай и Россию.
Сложнее ситуация к югу от границ ЕврАзЭС. На взгляд автора, приоритетом для Москвы на южном геостратегическом направлении должны стать отношения с Турцией и предотвращение полномасштабного вторжения США и их союзников, в том числе арабов, в Иран - даже если Тегеран продолжит реализацию своей ядерной программы. В конце концов, если появление ядерного оружия у Индии и Пакистана стало значительным стабилизирующим фактором в отношениях между этими двумя государствами, а также в отношениях между Индией и Китаем, то почему невозможен такой же эффект в случае, если ядерной державой станет Иран, имеющий все основания опасаться агрессии со стороны других обладающих ядерным оружием государств?
Наличие ограниченного (а не как у США) ядерного потенциала существенным образом меняет мышление политиков, им управляющих. С одной стороны, они перестают руководствоваться «комплексом слабого», с другой - начинают более ответственно выстраивать свою внешнюю политику, понимая, что теперь их страна может получить ответ на агрессивное поведение уже с применением ядерного, а не только обычного оружия. Это отрезвляет.
В любом случае Иран может стать в будущем важным и вполне надежным партнером России и ЕврАзЭС, в том числе через его постепенное подключение вместе с Индией и Пакистаном к деятельности ШОС.
Наиболее близким партнером России на Ближнем Востоке остается Сирия, но ситуация в этой стране с большой степенью вероятности скатится к полномасштабной гражданской войне. Ни исламисты, ни страны НАТО не удовлетворятся никакими политическими уступками действующего правительства. Прагматичной позицией России в этой ситуации, наряду с оказанием экономической и военно-технической помощи законному правительству Сирии, является предотвращение прямого вмешательства во внутренний конфликт внешних сил.
И наконец, Афганистан. Эта бедная природными ресурсами страна представляет собой для англосаксов единственную ценность – как база для проникновения в Центральную Азию или как средство для эскалации напряженности в «мягком подбрюшье» России и ЕврАзЭС, а также на северо-западе Китая. После ухода иностранных войск Афганистан или большая его часть, скорее всего, вернется под контроль талибов. Однако удержать власть они смогут не военной силой или утверждением «исламских ценностей», а только производством наркотиков, распространяемых по миру через Центральную Азию и Россию. Колоссальный рост наркотрафика из Афганистана после ввода в страну военных контингентов США и их партнеров говорит о том, каков один из главных интересов англосаксонской элиты.
Раньше или позже, но странам, которые испытывают давление наркомафии и наемников, действующих под знаменем радикального ислама, придется решать социально-экономические проблемы обнищавшей страны сообща. Это единственное средство нейтрализации угрозы. Однако сейчас для России важнее помочь обустроить центрально-азиатское «ближнее зарубежье». Потому что деградация экономики и безработица в странах ЦА служит питательной средой и для наркомафии, и для исламистов, и для радикальных националистов, и для гастролирующих по России криминальных групп. Она же является причиной нелегальной трудовой миграции из ЦА, усложняя и так непростую ситуацию в РФ.
Тем временем Москве и её партнерам по ШОС имеет смысл начать поиск общего языка с Талибаном, не отдавая эту инициативу полностью в руки англосаксов. Последние не преминут договориться с будущими правителями Афганистана о взаимодействии в Центральной Азии и Восточном Туркестане в своих интересах, им это не впервой.
Естественно, России придется искать ответ и на имперскую политику США и их сателлитов в Азиатско-Тихоокеанском регионе, хотя здесь основным объектом давления со стороны англосаксов станет, безусловно, Китай.
* * *
Эти мысли о вариантах возможного противодействия Москвы имперским амбициям американо-британского дуумвирата автор хотел бы завершить предостережением. России, всем восточным славянам давно уже объявлена война. И как на всякой войне, ее исход определится тремя факторами: единством политической нации, решимостью народа сопротивляться и надежностью правящей элиты, которая зачастую равнодушна к интересам народа, не считает его свободное развитие самоценностью, а потому, как показывает опыт крушения СССР, склонна к предательству ради своих шкурных интересов. Если Россия не сможет обеспечить первые два условия и нейтрализовать третий фактор, то все остальное, изложенное в статье, не имеет значения. Как сказал Марк Туллий Цицерон, «легионы за границей не помогут, если дома нет заслуживающего доверия консула». И это тоже урок из опыта Римской империи.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
